Холмы Фэйри: Дэстини
Шрифт:
Теперь идти домой не имело никакого смысла. Нести больное создание по жаре было просто опасно. Да и салон был всецело в моем распоряжении, включая замечательный диванчик в холле и топчан в кладовой.
У>ке через десять минут страдалец, напоенный и укутанный в платок, ковырялся в старой булке и истошно жаловался:
— Лежу, весь побитый, голова болит, все в тумане. А она цап меня за ноги. «Где это я курицу выронила?» — говорит. Меня! Курицей назвала! За ноги схватила!
Он подавился крошкой и уставился на меня круглыми черными глазами. Спасенный оказался крупным какаду, с
— Ты действительно разговариваешь или мне кажется?
Страдалец прошелся по столу, прихрамывая и волоча за собой платок.
— Понятия не имею. Вроде всегда говорящий был, — попугай с интересом поковырял лапой журнал с записями на сеансы. — Но деталей совсем не помню. А как меня зовут, знаешь? Ты, кстати, молодец, что меня спасла. Но глупо, между нами говоря. Даже условий не выставила. Учти, я тебе ничего не должен. Даже не надейся.
Покосившись на меня хитрым глазом, он почесал крылом виднеющееся розовое брюхо и добавил:
— Ты добрая, это хорошо. Такой и оставайся.
Мне оставалось только покачать головой. Как он себе представлял выдвижение условий, когда его уже в холодильник запихивали. Странная признательность спасителю.
Уперев руки в бока, уже хотела прочитать ему лекцию об умении быть благодарным, как вдруг попугай присел, раскидывая белые крылья и роняя платок. Клюв его испуганно раскрылся.
— Спрячь меня, быстрее. Ааа… Спрячь меня!
Я оглянулась и увидела сквозь цветные стеклышки окна как кто-то гладит их пальцем. Все, что я успела, это схватить птицу и засунуть за секретарскую стойку.
Потому что дверь решительно распахнули и внутрь зашел… Йовиль.
Все в том же темном строгом костюме и толстых кожаных перчатках.
— Добрый день, — учтиво произнес он, — могу я увидеть мадам Лавайет? У вас должны были оставить для меня послание.
— Да кто вы такой? — возмущенно сказала, уже устав трястись как лист на ветру.
— Можете называть меня мистер Йовиль, — холодно ответил гость.
Тут я осознала, что он существенно выше предыдущего Йовиля. И массивнее в плечах.
— Послания нет, — настороженно ответила, внимательно изучая вошедшего и находя все новые мелкие отличия от ранней версии, — зато есть интересная информация.
Гость оглянулся, осматривая холл, затем с ног до головы — меня.
— Говорите.
— Ну уж нет, — возразила я, вспомнив замечание попугая, — просто так я ничего не расскажу. Информация за плату.
Бровь «мистера Йовиля» поползла вверх, приподнятые от природы уголки губ дрогнули.
— Что ж, — сказал он, снимая перчатки и усаживаясь на диванчик, воссоздав почти полное дежавю вчерашнего визита, — это резонное предложение. Что вы хотите за информацию, юная человеческая мисс в странном халате?
Я не стала обращать внимание на словесный укол. В наряде гадалки я чувствовала себя прекрасно и сдаваться не собиралась.
— Тысяча долларов, — выпалила я долг по салону, — объяснение кто вы такой, а
— Выглядит именно так, — задумчиво повторил крупный вариант Йовиля, расстегивая пуговицу пиджака. — К сожалению, я не могу выполнить некоторые ваши условия. Например, вы хотите три пункта, а сами предлагаете всего один — о послании.
— О, поверьте, — проникновенно сказала я, — пунктов будет ровно три. О том, кто принес послание. Что произошло с посланием. И кто его забрал. Много, много интересных и, чувствую, очень важных для вас сведений.
Губы посетителя раздвинулись, обнажив белоснежные ровные зубы. Сверкнули неожиданной пронзительной зеленью глаза.
— Это будет мое первое соглашение такого рода, но вы мне нравитесь. Добавьте ночь секса с вами, и сумма вырастет до пяти тысяч долларов.
Глава 4. Какие же они странные, не то, что мы. Мы просто немного необычные и все
— Нет, — замотала я головой, не в силах, промолвить больше ни слова от возмущения и стыда.
— Как хотите, — равнодушно произнес мужчина, — мне просто было интересно. Может быть, конечно, и пакость редкостная. Мы же разные.
Он перекинул ногу на ногу, играя носком идеально чистого ботинка, и рассматривая меня глубокой зеленью глаз. Того яркого изумрудного, который блеснул на долю секунды, я больше не видела.
Мужчины вообще странные создания, хотя мне не много приходилось с ними общаться, чтобы составить окончательное мнение. В основном мои знакомые состояли в обществе «Люди против Фэйри» и твердо можно было сказать — даже самые нормальные из них — с прибабахом. Мама говорит, что парень и должен быть чуточку эксцентричен, иначе через пару лет с ним станет редкостно скучно, а поменять уже не просто. Сама она выбирала моего отца, скорее всего, именно по этому признаку, причем серьезно промахнулась с «чуточку», потому что более чудаковатого человека найти непросто.
Но фэйри, а внутренне я уже твердо называла всех трех несуразных гостей — фэйри, вполне могли конкурировать с моим папой на конкурсе «Здравствуйте, я — престранный».
Посетитель откинулся на спинку дивана и по-королевски кивнул мне:
— Начинайте.
А я подтягивала к себе стул, чтобы не упасть. Даже эмоциональная бодрость от нового статуса не помогла справиться с предложением… эээ… неожиданной близости. Мне никогда такого не говорили, даже не намекали. Интересно, часто ли такое предлагают другим девушкам. Более красивым. И можно ли к такому привыкнуть. Идешь по улице, а продавец из суконной лавки улыбается и говорит…
— Что с вами? Забыли начало истории? — поинтересовался Йовиль. После того как я отказала, его настроение поменялось на деловое, будто и не было никаких дополнительных бонусных предложений.
— Я все помню.
И рассказала о приходе мистера Рокселя. Мне кивали, иногда переспрашивали, время от времени задумчиво смотрели в стенку, что-то анализируя.
— А вы заметили много деталей, — он благосклонно кивнул и начал «обмен». В итоге на мою информацию о Рокселе, его голове и приходе первого Йовиля мне поведали такое! Хорошо, что я сидела на стуле.