Холод под жарким солнцем
Шрифт:
Он был прав. Весь мир станет свидетелем их позора, и что бы ни произошло потом, никто не забудет этой сенсации.
Появление Коринф еще больше убедило его в том, что им уже никогда не выбраться на свободу, иначе бы Панайотис убрал владелицу яхты. Коринф скользнула по нему холодным взглядом и сказала:
— Самолет заправлен. С острова получена радиограмма. Там беспорядки, заключенные достали оружие и успешно защищаются. Прошел слух, что Стефан Мазураки покинул остров, чтобы организовать им помощь.
— Это,
— Пока наши люди держатся, но нужно торопиться, — продолжала Коринф.
— Стоит только ослабить хватку и плебеи наглеют, — пробормотал генерал. — Ну хорошо! Покажем населению, что американцы и Мазураки в наших руках, тогда сопротивление заглохнет само собой.
— В самолете шесть мест, но раз на нем нет бомб, то ничего страшного, если нас будет восемь, — сказал Панайотис. — Вы, генерал, я, Уолкер, Роуленд, Мазураки и три человека охраны.
— Хорошо, наденьте на них наручники, — ответил Метаксос. Ордена на его груди тихо звякнули, и Джо с огорчением увидел, что среди них был и американский.
Когда их уводили, Джо посмотрел на Коринф.
— Надеюсь, вы не пожалеете об этом еще раз.
Ее взгляд остался холодным и не выражал ничего, кроме легкой иронии.
— Проигравшие не в моем вкусе.
Генерал лично занял место за штурвалом, рядом с ним сел Панайотис, на двух сиденьях устроились Джо, Мазураки и Том. Охранники стояли у них за спиной.
Солнце заиграло на плоскостях, когда Метаксос развернул машину против легкого ветра. Перед ними милях в двадцати лежал остров, и его контуры, словно нарисованные тушью, выделялись на сверкающей голубизне моря. Картина была столь неописуемо красива, что Джо непроизвольно сжал руки на груди… и почувствовал под рубашкой твердый предмет. Вот, кажется, шанс, который он ищет! Джо толкнул сидящего рядом Мазураки и прошептал:
— Когда мы приземлимся, и я подам знак, крепко закройте глаза секунд на десять. Поняли?
Хотя он говорил, не шевеля губами, часовой все-таки заметил и ударил его рукояткой револьвера по голове.
— Не разговаривать! — рявкнул он.
Джо почувствовал ужасную боль и струйку крови, побежавшую по затылку. Он изо всех сил старался не потерять сознание и сидел, не шевелясь. Понял его Мазураки или нет, но второй раз заговорить он не решился.
Генерал был хорошим психологом, и Джо предполагал, что всякое сопротивление прекратится, когда Метаксос свалится на них с неба с двумя пленниками, ведь восставших поддерживала надежда на свободу, и эту надежду люди потеряют. Генерал все сделает элегантно и эффектно.
Оказавшись над городом, диктатор сделал круг над Сербой, развернулся и повел машину к набережной, на которой толпились солдаты. Они махали и что-то кричали, но Джо не
Метаксос отпустил штурвал и взялся за дверцу кабины. Наступил решающий момент. Джо нащупал рукой золотую капсулу, отыскал замок и покосился на охранников. Те с любопытством уставились на берег.
Тогда он толкнул коленом Мазураки и открыл медальон. Молочные струи поползли по кабине, и в ту же секунду Джо ударил первого охранника. Не открывая глаз, он выбросил руки в направлении второго, и крик боли показал, что он не промахнулся. Шум, раздавшийся рядом, означал, что Том справился с третьим.
Панайотис, сидевший впереди, схватился за оружие, но вдруг понял, что ничего не видит. Джо приподнялся, обхватил шею противника наручниками и с силой прижал к спинке сиденья.
Ослепший Метаксос сидел неподвижно.
Наконец прошли десять секунд и Джо открыл глаза. Из них текли слезы, но он все же увидел, что Панайотис лежал без сознания, такими же мирными стали и трое охранников. Капитан Роуленд моргал покрасневшими веками, а Мазураки крепко зажмурился. Значит, он все-таки понял.
— Вы оказались правы, генерал, — громко произнес Джо. — Все решает окончательная победа.
Том шарил в карманах Панайотиса, пока не нашел ключ от наручников. Щелкнули замки, и они снова были свободны.
— Прочь отсюда, — прохрипел капитан, — мы еще успеем.
Джо с силой тряхнул его за плечи.
— Нет, старик. Мы устроим триумфальный въезд в Сербу, и это станет нашим пятым актом.
— Ты рехнулся? Проклятый честолюбивый пес!
— Это вопрос гордости. Метаксос оскорбил меня и заплатит за это. Вы готовы, мистер Мазураки?
— Положитесь на меня, мистер Уолкер. — Глаза его сияли. — На всем острове найдется лишь дюжина людей, которые в самом деле преданны генералу, остальные только ждут возможности вроде этой.
— Мне кажется, их меньше дюжины, — произнес Джо, показывая на лодку, приближающуюся к самолету. — Вот они. Приготовим им достойную встречу.
Он вытащил из кармана Метаксоса свой автоматический пистолет, сунул в руки бранящегося капитана его револьвер и открыл дверь кабины.
— Руки вверх, джентльмены! — по-гречески приветствовал он прибывших, а поскольку те непонимающе уставились на него, добавил: — Это приказ!
Подчиненные генерала были так ошеломлены, что даже не подумали сопротивляться. Капитан спрыгнул в лодку и забрал у них оружие, после чего они по одному поднялись в самолет, где им надели наручники. Теперь Джо мог положительно оценить тот факт, что все офицеры Метаксоса всегда носили на поясе пару наручников. Потом такие же браслеты оказались на запястьях охранников и Панайотиса.