Холод южных морей
Шрифт:
– А уважают они твоего барина, сразу видно…
– Еще бы! – загордился Матвей. – Он ведь почетный член самой Академии наук, да к тому же плавал вместе с нашим капитаном на шлюпе «Надежда» под командой самого капитана Крузенштерна еще в первом кругосветном плавании.
– А правду ли говорят, что твой барин не только ученый, но и гвардейский офицер? – с некоторым сомнением спросил молчавший до сих пор унтер-офицер с франтоватыми усиками, выдававшими в нем поклонника представительниц женского пола.
Матвей
– Так точно! Поручик лейб-гвардии Преображенского полка, личной охраны государя императора. Нес службу в карауле Зимнего дворца! – с некоторым вызовом ответил он.
– Ух, ты!
– Вот это да! – раздались удивленные голоса, и некоторые матросы истово перекрестились.
– А их высокоблагородие, ко всему прочему, известный мореход и путешественник, – не мог уже удержаться Матвей, оказавшись в центре внимания чуть ли ни половины команды шлюпа. – Излазал не только всю Русскую Америку вдоль и поперек, а заодно и Верхнюю Калифорнию, но и во главе экспедиции побывал аж в Новой Зеландии.
– Господи, и куда только ни заносила его судьбинушка! – с завороженными глазами воскликнул молодой матрос.
– Еще не известно, куда нас-то занесет… Это знают только Господь да наш господин капитан, – наставительно произнес унтер-офицер с усиками, оглядывая столпившихся вокруг матросов. – Но мы и во льдах, куда держим путь, завсегда подмогнем, чем можем, нашему капитану. Я правильно говорю, братцы?
– А как же!
– Всенепременно!
– Как же можно иначе! – дружно загалдели матросы.
– Потому как добровольно и пошли в экспедицию, во славу русского флота и Отечества! – заключил унтер-офицер.
Матросы возбужденно улыбались, окрыленные всеобщим единодушием.
– Ладно, братцы, отнесу-ка я птицу в каюту, пока не застукали меня их высокоблагородие, что вынес ее без их разрешения, а то ведь и осерчать могут, – с опаской сказал Матвей и стал пробираться через плотное кольцо обступивших его матросов.
– Палундра, братцы! – раздался чей-то тревожный голос. – Старший офицер на горизонте!
И палуба вмиг опустела. Только слышалась звонкая дробь перестука матросских каблуков по ступенькам трапа, ведущего в жилую палубу.
Шкуры подсохли, и пришло время изготовления чучел. Но морской слон – это тебе не чайка и даже не альбатрос, чучело которых можно было сделать и в тесной каморке. И Андрей Петрович, посоветовавшись с Фаддеем Фаддеевичем, разрешил вестовым заниматься их изготовлением на шканцах, святом месте на судне, доступ куда нижним чинам был категорически запрещен. И теперь Матвей с Макаром могли спокойно заниматься своим делом, огражденные от любопытствующих матросов с их расспросами
Материалов и различных приспособлений, приобретенных в Копенгагене и Лондоне, было предостаточно. Дело спорилось. Макар оказался толковым помощником, быстро усвоившим суть дела. И уже через несколько дней Андрей Петрович, следивший за их работой, дал «добро» на набивку чучела самца морского слона паклей, готовым видом которого остался доволен. После этого попросил старшего офицера пригласить всех господ, обедавших в кают-компании, для его осмотра.
– Прекрасная работа! Морской слон, и правда, выглядит как живой…
– Ну и огромен же, господа!
– Не стыдно будет показать не только ученым, но и публике в музее, – заключил лейтенант Торсон, слывший знатоком морской фауны.
А в это время штаб-лекарь Берх с пристрастием осматривал чучело, ощупывая его со всех сторон, и Матвей с тревогой следил за его действиями.
Подошел капитан, и офицеры расступились.
– Ну и каково ваше мнение, Яков Михайлович? – спросил он штаб-лекаря.
– Отличная работа, достойная похвалы, Фаддей Фаддеевич. Спасибо за труды, мастеровые!
– Рады стараться! – дружно гаркнули вестовые, еле сдерживая радость от похвалы, да еще в присутствии самого капитана.
– Только вот надобно бы все это присыпать нафталинчиком, а то, не дай бог, заведется моль, и она, вернее, ее личинки, превратят эту прелесть в нечто непотребное. Зайди как-нибудь ко мне в лазарет, – обратился он к Матвею, – я выделю тебе из своих запасов.
– Я вижу, Андрей Петрович, Матвей оправдал ваши надежды? – улыбаясь, спросил капитан.
– В полной мере, Фаддей Фаддеевич! Теперь он станет моим ассистентом по этой части. Да и Макар, ваш вестовой, оказался на высоте.
Вестовые аж зарделись от счастья. Капитан посмотрел на них, усмехнувшись, и приказал:
– Марш в каюты, молодцы!
– Как мне показалось, дорогой вы наш ученый, у вас как гора свалилась с плеч? – как бы между прочим обронил капитан, когда вестовые бегом покинули шканцы.
– Вы очень проницательны, Фаддей Фаддеевич! Теперь я действительно спокойно могу заняться другими вопросами. Вот только нужно определить место хранения чучел. Ведь их за время нашего плавания, как мне представляется, накопится довольно много.
– А вы, Андрей Петрович, убедительно прошу вас, постарайтесь не превратить всех морских животных и птиц Южного Ледовитого океана в чучела, – рассмеялся капитан, дружно поддержанный присутствующими.
– По самцу и самке каждого вида, как и положено по инструкции Академии наук, – парировал ученый.
– Все понятно. Как у библейского Ноя – каждой твари по паре, – не стал вступать в дальнейшую пикировку при офицерах Фаддей Фаддеевич и поискал глазами старшего офицера.
Тот сделал шаг вперед.