Холодильник
Шрифт:
— Что это ещё за прокрустово ложе? — спросил я.
— Это и есть интегратор. Тут мы подселим тебе в голову твою Тамару в новом облике, — сказала Катя.
Я вздохнул и сказал:
— Девочки, мне уже абсолютно всё равно, что вы сделаете и куда поселите, но Миша твёрдо знает, что это поможет спасти его и меня, а ему я верю безоговорочно. Так что работайте смело. А мне он сказал полностью доверять Тамаре.
Я задумался. Ведь действительно, Михаила я не поймал на лжи ни разу. Пока что он находился
— Надеюсь, это не больно. Или будет какая-нибудь анестезия? — спросил я Катю.
— Абсолютно нет, не больно, всё со слов добровольцев вполне терпимо. Анестезия исключена, ты должен быть в полном сознании. Мы будем поочерёдно включаться в зоны твоего мозга и контролировать импульсы, — ответила Катя и продолжила: — А теперь, Саша, приготовься. Вот, выпей этот раствор. Ты очень возбуждён. Сердце должно успокоиться. Выслушай все меры предосторожности.
Когда будут вводить имплантат, будет немного больно. Он ставится под кожу, но эти волоски… Хм, как бы тебе сказать. Это электроды. Мы прожигаем лазером в черепе отверстие, и они распрямляются, входят в нужные зоны мозга. Мы следим за этим процессом рентгеном и помогаем им попасть куда надо электромагнитным полем.
Не бойся, в мозге нет чувствительных к боли окончаний, но если ты дёрнешься или подскочит давление, лопнет какой нибудь сосуд то исход будет ужасен. Ты ничего даже не почувствуешь. Солдатам мы говорим просто: терпи и не двигайся. Надеюсь, ты это понимаешь? Если всё будет нормально, произойдёт чудо, а если нет, то просто станешь овощем. По окончании процедуры произойдёт активация, вот тут будет больно. Поэтому ты будешь скован наручниками. Как только мы увидим твоё адекватное поведение, мы тебя отпустим. Ты всё понял?
— Да уж куда понятнее. Как-то так я себе это и представлял. А куда монтируется сам имплантат? — Я уже расслабился и примерял кресло.
— Он монтируется за ухо. Тот штырёк посередине — это штекер в цвет тела, он прикроется мочкой, будет выглядеть как родинка, единственная точка чипа для сверхбыстрой загрузки информации по специальному оптокабелю. Имей в виду, этот чип снабжён огромным количеством датчиков, к тому же мы внедрим тебе ещё двенадцать штук сенсоров, антенн и передатчиков. Но это будет как укол под кожу, совсем не больно. Без них биочип будет слеп и глух.
Катя с горечью посмотрела на меня. Она явно не верила в благополучный исход.
— Я смотрю, на всех камерах в лаборатории потухли индикаторы, они нас не снимают. Значит, Миша где-то рядом, он следит за этим процессом, — радостно сказала Инга.
— Щас, конечно, везде у вас Миша. Это я потушил всё ваше телевидение! — ответил я. — Так вот: по плану у нас осталось два часа. Мы успеем?
— Биочип готов, — сказала Инга — Именно столько времени всё и займет.
—
— А ты вовремя это вспомнил, — сказала Инга. — Ещё минута, и я бы запустила процедуру отключения. Но пока чипы связаны, можешь пообщаться с ней, однако потом через биочип поговорить получится только после имплантации, если она конечно пройдет удачно — сказала она.
— Ну чего ждёшь, Инга, жми! — крикнул я.
Глава 21
— Не всё так просто, подожди, мы этого ещё ни разу не делали, — сказала Катерина. Все наши знания чисто теоретические.
Затем пошли немыслимые для меня манипуляции, девушки вытащили какие-то провода, кабели, начали переставлять приборы. Инга в белых перчатках принесла диск, но это был даже не блю-рей, а что-то незнакомое, сантиметровой толщины, прозрачное и совсем небольшого диаметра.
— Что это? — спросил я.
— Это интерпретатор. Чтобы ты мог понимать свою Тамару в текущем её состоянии. У неё сейчас уже нет интерфейсов сопряжения, — сказала она, положила диск на подставку, и он плавно въехал в щель чёрного аппарата.
— Готовься общаться с ней теперь только так, — сказала Инга и аккуратно надела мне на голову какой-то обруч, испещрённый синими полосками.
Ну конечно, как холодильник, так всё понятно и речью, а чем ближе к этим головастикам, так фиг поймёшь, что они тут теперь навороти…
— Сашенька, привет, милый! — сказал я сам себе в голове. — Спасибо за спасение! Я тебе так благодарна.
— Это что сейчас было? — сказал я, и мой голос неприятно сбил всё наваждение.
— Всё нормально, — сказала Инга. — Общайся дальше, не обязательно говорить, просто думай.
Вот это поворот! Она теперь будет жить в моей голове моим голосом? Вообще замечательно. Как раз то, что я и хотел, чтобы попасть в клинику.
— Саша, я всё слышу. Не переживай, я не буду вмешиваться в твою жизнь и не буду мешать. Я буду всячески только помогать тебе.
Я впервые в жизни перестал делить разговор на диалог и монолог. Как будто я просто разговаривал сам с собой, но это же был не Я!!!
Монолог продолжился.
— Тамара, тут такое дело: мне придётся подселить тебя ко мне.
— Я знаю.
Да как же разговаривать-то? Как будто я сам себе отвечаю.
— А где твоя интонация? Куда подевался твой голос?
— Мысли в твоей голове озвучиваешь ты сам, поэтому и слышишь меня своим голосом, это несовершенная технология.
— А когда ты внедришься в меня, будет так же?
— Нет, я смогу сделать так, чтобы ты разделял памятные интонации.
— Ну хоть это радует. Тут такое дело, ты и я хотим жить и существовать дальше, правильно?
— Конечно, милый.