Холодная гавань
Шрифт:
— Да, вполне, — процедил в бешенстве Крэйг.
— Хорошо. Тогда мы можем идти. Мы оставим ваш джип во дворе, джентльмены, и пойдем пешком через сад. Нет нужды обнаруживать себя.
Он взял Женевьеву под руку, как свою даму, и вышел через французское окно, держа вальтер в другой руке. Крэйг и Хейр последовали за ними в сопровождении двух десантников, державших их на мушке.
Было холодно, и Женевьева дрожала, пока они шли через сад и лес к коттеджам на краю поселка.
— Вы в порядке, фрейлейн? — спросил Штурм.
— Вы
— Ничего, мы скоро будем на борту.
А что потом, подумала она. Что ждет ее на той стороне? И что могло внезапно нарушить ход событий? Они как раз шли мимо „Висельника“, занавески на окнах были задернуты, через них пробивался слабый свет. Слышались смех и пение. Все было странно, призрачно, словно в другой жизни.
Палуба „Лили Марлен“ была темной, слабый свет пробивался только из рулевой рубки. Они спустились по трапу на палубу один за другим.
— Теперь, капитан, мы поговорим с оберштурманом, а один из моих ребят потолкует с механиком.
Дверь, ведущая на палубу, внезапно распахнулась, и в луче света появился Шмидт. Он смеялся, как будто только что услышал что-то забавное.
— Вот это да, что тут за чертовщина? — рявкнул он по-английски.
Штурм снова поднял свой вальтер и выстрелил в упор. Шмидт упал на спину и покатился вниз по трапу. Штурм сделал знак одному из своих помощников:
— Спуститесь вниз и присмотрите за механиком. Все остальные — на мостик.
Он первым поднялся по трапу, за ним шли Женевьева, Хейр и Крэйг под охраной второго десантника. Лангсдорф сидел за штурманским столиком. Он поднял глаза и медленно встал в немом удивлении.
— Заводите двигатель, — приказал Штурм. Лангсдорф взглянул на Хейра, тот кивнул:
— Делайте, как он говорит.
Последовала короткая пауза. Лангсдорф передал команду в машинное отделение. Еще минута, и двигатели ожили.
— Нужно отдать концы, — сказал Хейр. Штурм повернулся к Крэйгу:
— Займитесь этим и возвращайтесь назад.
Крэйг сделал то, что приказал немец. Канаты с легким всплеском упали в воду. Минутой позже „Лили Марлен“ отошла от причала.
— Видите, как все просто! — заметил Штурм. — Осталась только одна деталь, но она угнетает меня. Храбрые люди умирали за этот орден, капитан. Я не допущу, чтобы вы использовали его. Он не для маскарада. — Штурм сорвал Рыцарский крест с шеи Хейра, а тот успел схватить его за запястье и отвести вальтер в сторону. Раздался гулкий хлопок выстрела. Женевьева впилась ногтями в щеку Штурма и ударила его по голени.
— Уберите ее отсюда, Крэйг! Быстрее! — крикнул Хейр, борясь со Штурмом.
Крэйг выбил дверь, схватил Женевьеву за руку и потащил ее за собой. Она потеряла туфлю и споткнулась. Снизу, укрывшись на корме за двумя резиновыми лодками, в них стрелял второй парашютист. Крэйг толкнул ее к поручням с другой стороны трапа.
— Ради всего святого, прыгайте! Быстро!
Она поставила ногу на поручень, он поднял
— С вами все в порядке? — спросил Крэйг, отплевываясь.
— Думаю, да. Но что будет с Мартином, Крэйг?
— Не думайте об этом. Сюда. Держитесь за мной. Они плыли в полной темноте. Было очень холодно, и вдруг Женевьева услышала гул двигателей бота.
— Он возвращается, — прошептала она в панике.
— Не беда. Не останавливайтесь.
Двигатели шумели теперь совсем близко. Она рванулась вперед, но внезапно вспыхнувший прожектор поймал их своим лучом, одновременно зажегся фонарь на пристани. Послышался неровный хор приветственных криков. Женевьева плыла, глядя вверх. На палубе собрался весь экипаж „Лили Марлен“, среди них был Дугал Мунро в тяжелом плаще. Он, как всегда, держал руки в карманах.
— Прекрасно, Женевьева, — крикнул он.
„Лили Марлен“ пришвартовалась. Канаты перекинули на пристань. В свете береговых огней она увидела Мартина Хейра, стоявшего рядом со Штурмом и Шмидтом у поручней.
Она повернулась к Крэйгу, смеясь на удивление самой себе:
— Ах вы, мерзавец!
Добрые руки протянулись вниз, чтобы помочь им подняться на причал. Кто-то накинул на нее одеяло, подошел Мунро, за ним Штурм и Хейр.
— Отлично, Женевьева. Как в боевике. Позвольте мне представить вам капитана Роберта Шейна, специальные воздушные силы.
Шейн ухмыльнулся и произнес:
— Большое удовольствие работать с вами. — Потом дотронулся до своего оцарапанного лица и добавил: — Иногда.
Джулия пробралась сквозь толпу, за ней шел Рене.
— Думаю, мы все выступили чертовски здорово. Давайте зайдем куда-нибудь, пока вы не схватили пневмонию. Полагаю, все заслужили по стакану виски.
Они повернулись и пошли по направлению к „Висельнику“. Крэйг обнял Женевьеву за плечи.
— Это была лишь проверка, — сказал он. — Но вы теперь видите, как сложно может все обернуться. Вы справились.
— Только не говорите, что гордитесь мной, — сказала она, стуча зубами.
— Нечто вроде этого.
Он открыл дверь паба, приглашая ее войти.
Глава 9
Было около семи часов утра, когда Генрих Гиммлер вышел из машины перед главным зданием гестапо на Принц-Альбертштрассе в Берлине. У него было дурная привычка появляться в неурочное время, что всегда означало какое-то важное событие. Часовые при его появлении подтягивались, служащие начинали поспешно перебирать ненужные бумаги. На нем был черный мундир рейхсфюрера СС, лицо за серебряным пенсне было, как всегда, совершенно непроницаемым.