Холодная гавань
Шрифт:
— Да, — ответил он. — Немцы все делают очень старательно и эффективно. Я кое-что знаю об этом. Моя мама была немкой.
— Вы этого стыдитесь? — спросила она.
— Из-за Гитлера, Геббельса и Гиммлера? Да. Но я благодарю Господа за Гёте, Шиллера, Бетховена и многих других.
— Вы мне очень нравитесь, Мартин Хейр. — Она потянулась к нему и поцеловала в щеку.
Он тепло улыбнулся в ответ.
— Продолжайте в том же духе, пожалуйста. Я старше вас почти на четверть века, девушка, но вы можете оказаться в
— Обещания, — сказала она. — Вот все, что я имею.
— Нет, не все. Вы получите ленч. — Он взял ее за руку и повел по деревянному трапу на причал.
Казалось, все собрались в „Висельнике“. Весь экипаж „Лили Марлен“, Крэйг, даже Джо Едж, сохраняя на лице выражение „привет-парень-как-приятно-тебя-видеть“, сидел за столом. Джулия подавала горячие корнуолльские пирожки, которые Шмидт распределял между всеми с присущим ему чувством юмора. Три штуки он принес Женевьеве, Хейру и Крэйгу и поставил на стол у окна.
— Это не имеет ничего общего с еврейской кошерной пищей, но пахнет просто великолепно, — сказал он.
Крэйг выглядел более приветливым. Они обменивались шутками с Хейром, пили пиво со своими пирожками, а Женевьева решила закурить „Житан“. Ей не хотелось признаваться себе в том, что она начинает получать удовольствие от курения.
Крэйг поднялся:
— Извините, но я должен поговорить с Джулией.
Хейр явно наслаждался сладостями. Женевьева почувствовала, что Едж с другого конца бара наблюдает за ней, его глаза опасно блестели. Она почувствовала себя неуютно.
Покончив со своей порцией, Хейр сказал:
— Черт побери, это было великолепно! Пойду-ка я за добавкой.
Он встал, а Женевьева сказала:
— Я, пожалуй, пойду подышу.
Она вышла, увидев, что Едж последовал за ней. Это рассердило ее: окружающие могли подумать, что он вызвал ее. Наклонив голову, Женевьева быстро пошла по тропинке между деревьев. Через несколько мгновений из паба вышел Едж и поспешил за ней по другой тропинке. Через некоторое время он перешел на бег.
Мартин Хейр сидел у окна. Он взял ватрушку, которую протянул ему Шмидт, и тут заметил Еджа, бегущего за Женевьевой. Быстро положив очередную булочку на тарелку, он встал.
— Успею съесть ее потом.
— Думаю, это неплохая идея, сэр, — улыбнулся Шмидт.
Мартин вышел и быстро зашагал по тропинке.
Крэйг стоял у раковины с сигаретой в зубах и смотрел, как Джулия лепит ватрушки.
— Вы хотите устроить что-нибудь особенное, да? — спросила она.
— Ужин, — ответил Крэйг. — Вы, я, Мартин, Рене, Женевьева. Это ведь последняя ночь здесь. Думаю, ей будет приятно.
— Почему бы и нет? — сказала она. — Я сделаю это для вас. У меня есть баранина, правда, совсем немного, но для ужина хватит. Да, еще есть три бутылки шампанского в погребе, кажется, „Моэт“.
— Что может быть лучше!
— И будьте с ней поласковей, Крэйг. — Она
Дверь внезапно открылась, и появился Шмидт.
— Извините, хозяин.
— В чем дело? — резко спросил Крэйг.
— Возможно небольшое столкновение, я думаю. Мисс Треванс пошла прогуляться по тропинке в лес. Мы видели, что за ней побежал лейтенант Едж. Ну, капитан Хейр долго не раздумывал, сэр. Он последовал за ними.
— Ну и?..
— Простите мою бессвязность, сэр, — сказал Шмидт. — Я хочу сказать, что у него только одно хорошее легкое, и, если дело дойдет до драки…
Не дослушав, Крэйг выскочил за дверь.
Пока Женевьева шла под деревьями, пошел слабый дождь. Она вышла на поляну и увидела полуразрушенное здание прошлого века, оставшееся на месте оловянного рудника. Она постояла в нерешительности у входа, но все-таки вошла. В доме было темно и таинственно. Из-за отсутствия крыши ей показалось, будто она внутри улья величиной с башню.
— Куда направляешься, дева младая, прохаживаясь у ограды? — послышался голос Еджа. — Она повернулась и увидела, что он стоит в дверях, облокотившись на косяк. Когда она хотела пройти мимо него, он поднял руку, загородив ей выход: — Что я должен сделать, чтобы вы смотрели на меня чуточку ласковее?
— Ничего!
Едж схватил ее одной рукой за волосы и прижал к себе, а другую сунул между ног. Она закричала и ударила его в лицо кулаком. Он с размаху ударил ее, она пошатнулась и упала, споткнувшись о камень. Он мгновенно уселся на нее сверху.
— Теперь, — сказал он, — давайте поучимся хорошим манерам.
Мартин Хейр в этот момент бежал из последних сил, именно этого доктора настойчиво не советовали ему делать. Его сердце бешено колотилось, он хватал воздух открытым ртом. Добежав до двери, он успел схватить Еджа за волосы и отшвырнуть в сторону.
Поднявшись на ноги, тот издал негодующий крик и нанес ему удар справа. Хейр попытался закрыться, но уже еле дышал. Он опрокинулся навзничь, и Едж ударил его коленом в лицо. Женевьева схватила его сзади за куртку, и Едж, обернувшись, снова ударил ее. Хейр пытался встать на колени.
Едж схватил Женевьеву за горло, но в этот момент вбежал Крэйг Осборн. Он нанес Еджу точный удар по почкам костяшками пальцев. Тот взвыл от боли, а Крэйг еще раз ударил его, обхватил за шею и вытащил за дверь.
Когда он вернулся, Женевьева помогала Хейру подняться. Капитан сконфуженно улыбался:
— Я оказался разжиревшей никчемностью.
— Вы всегда будете для меня героем, — сказала Женевьева.
— Ну вот, — заметил Крэйг, — вам повезло. Пойдемте, я угощу вас рюмкой чего-нибудь покрепче. А вы, — он повернулся к Еджу, — только попробуйте еще раз выкинуть что-нибудь подобное, и я сам позабочусь, чтобы вас отдали под суд!