Холодная месть приятнее на вкус
Шрифт:
– Спасибо, непременно, - неожиданно для самой себя согласилась Алла.
Верная боевая подруга не желала общаться с соседями по дому, считая их типичными новыми русскими, а эту новую человеческую особь она презирала. Но Лида ей сразу понравилась - в людях Алла хорошо разбиралась.
– А можно зайти с Деми?
– спросила она.
– Конечно. Трезор будет в восторге.
– А как Макс отнесется к вторжению чужой собаки в его владения?
– Он хорошо воспитан, а дома тем более ведет себя безупречно. С сучкой и подавно.
– А их мать? Она же тоже сука.
– Агнесса очень добрая, всех приветливо
– Ваш муж бизнесмен?
– продолжала предварительный опрос верная боевая подруга. Хоть она и не сомневалась, что Лида не имеет корыстных намерений, но все же не мешает побольше знать о людях, набивающихся в знакомые.
– Да. Вы, как я понимаю, не очень любите эту братию?
– Не люблю, - согласилась Алла.
– Правда, вынуждена с ними общаться.
– Я тоже терпеть их не могу, хотя сама в бизнесе, - призналась Лида. Уже несколько лет приятели мужа не приходят в наш дом. Да и сам он уже три года предпочитает жить в другом месте. Так что я почти все время одна, с моими собаками.
– А ваши дочки?
– Обе учатся за границей, сюда приезжают только на каникулы, да и то не всегда, предпочитают отдыхать в более цивилизованных странах. От отца они переняли главную черту: деньги мерило всего. А поскольку у мужа денег гораздо больше, чем у меня, они избрали его общество - перспектива получше.
– Нам пора, Лида.
– Алла улыбнулась собеседнице.
– Непременно загляну к вам. Вы мне симпатичны.
– Вы мне тоже, - улыбнулась в ответ соседка.
– Одинаковые доходы позволяют дружить бескорыстно, - одарила её напоследок ещё одной ироничной фразой верная боевая подруга.
Как всегда, сэр Персиваль встретил их в прихожей. На этот раз он не стал запрыгивать на руки ни одному из хозяев, да и вообще его поведение с появлением нового члена семьи разительно изменилось.
Усталая от впечатлений Деми уснула на ковре, возле Аллиного кресла, Перс немного покрутился вокруг неё и тоже решил прикорнуть.
Алла позвонила любимому мужчине:
– Олег, как Серега?
– Пока без изменений.
– Ты сегодня останешься в больнице?
– Разумеется. Сколько понадобится, столько и буду дежурить.
– Спасибо, мой дорогой. Я люблю тебя.
– Я тебя тоже.
По пути на вокзал Тамара позвонила Инне Орлянской, но та не обладала никакой полезной информацией. Ковырялась помаленьку в своем "Круизе", правила чужие статьи, заказанные владельцами турфирм, о том, как замечательно отдыхать в каком-то экзотическом месте, дальше своей редакции никуда не выезжала, никого из собратьев по перу, кроме сотрудников журнала, не знала, о Ладо не слышала давно.
– Слушай, мне вот что пришло в голову, - обратилась Тамара к Олесе, когда они устроились на свободном сиденье в полупустом вагоне электрички. Почему Маринка так взвилась, услышав про Аллу? До этого отвечала без энтузиазма, но хоть как-то поддерживала разговор, а тут вдруг дала дугу...
– Да она Аллу терпеть не может ещё со студенческих лет.
– Да ну?
– изумилась Тома.
– А по-моему, верную боевую подругу все любят.
– Нормальные люди - да. А дуры вроде Градовой, завидуют. Маринка ведь изо всех сил старалась быть лучшей, а её никто в упор не замечал.
– Ты думаешь, она так рьяно зубрила для того, чтобы её заметили?
– А как же!
– А я полагала,
– Ну, мотивы бывают разные. Я, если помнишь, тоже одно время страдала этим комплексом. По совету Аллы я побывала у нашего психиатра, и Лидия Петровна мне разъяснила, что некоторые стараются учиться на пятерки, чтобы к ним хорошо относились учителя, - для таких людей очень важно чье-то одобрение, особенно в школьном возрасте, в частности, положительная оценка взрослыми всего, что они делают. Мнение родителей тоже имеет для них значение. Другие приобретают этот комплекс из-за боязни получить замечание за плохо выученные уроки. Третьих долбят предки, чтобы в дневнике были круглые пятерки. А четвертые стараются хоть чем-то выделиться среди соучеников. Если внешность не очень и с противоположным полом облом, то они пытаются обратить на себя внимание хотя бы отличной учебой.
– Но обычно ребята сторонятся девчонок-зубрилок.
– Да ведь сами учинурики этого не знают. Они придумали способ, как выделиться среди красивых, но плохо успевающих ровесниц, а оказывается, что это не приносит успеха.
– А ты к какому типажу относишься, Лесь?
– Мой "комплекс отличницы" сформировался на основе того, что я сенситивная личность, - то есть, излишне чувствительная, ранимая. В общем, мимозоподобная, как говорят психиатры. Помнишь, раньше я чуть что - в слезы. Кто-то сделал пустяковое замечание, и я в дауне. А похвали меня, и я порхаю.
– Да все знали, какая ты тонкая натура, и никто тебя не обижал.
– Вот-вот. Лидия Петровна говорила, что это типичный вариант "тепличного растения". Я попала в среду наибольшего благоприятствования, где не было условий для того, чтобы я огорчалась по ерунде. И родители тоже растили меня как "тепличное растение", и мой муж очень деликатный и тактичный, никогда не скажет того, что меня заденет, вот я и расцвела, как орхидея в теплице. А окажись я в другом коллективе или в другой семье, или выйди замуж за махрового эгоиста, - не вылезала бы из неврозов. Психиатр научила меня аутотренингу, визуализации и другим методам, с помощью которых можно приобрести уверенность в себе, сохранять выдержку и не кукситься. Пригодится в жизни, все ж окружающая действительность - отнюдь не теплица для таких "мимоз", как я.
– Неужели Маринка Градова до сих пор злобится на Аллу?
– Закомплексованные бабы ужасно злопамятные. А что ей ещё делать кроме как пережевывать мнимые и реальные обиды! У других есть личная жизнь, а у обозленных одиночек нет, вот они и копят негатив.
– Мне кажется, Марина что-то знает. Ведь могла бы сразу сказать, что о Ладо ей ничего не известно, а она стала меня выспрашивать.
– Может, до сих пор к нему неровно дышит?
– предположила Олеся.
– А разве раньше Марина была неравнодушна к Владимиру?
– Так он же её трахнул и бросил. Женщины своего первого мужчину никогда не забывают, а уж комплексующие - тем более. Другого-то нет, так что первый опыт у Маринки оказался единственным.
– А про неё говорили - старая дева...
– Перезрелая, но уже давно не дева, - рассмеялась Олеся.
– А зачем Ладо на неё полез? У неё же ни кожи, ни рожи.
– А он берет не умением, а числом. Из тех, кто раз-два и кончил. Потому женщины у него не задерживаются. Ему, похоже, без разницы, с кем спать, лишь бы не отказала.