Холодное блюдо мести
Шрифт:
Он и в самом деле составил протокол места происшествия. Что-то долго писал, а потом протянул Наташе со словами:
— Прочитай и распишись.
Но она не стала читать, расписалась не глядя.
— Я тебе верю.
— А я не верю, — сказал Марат, но тоже подписался не читая.
Они еще немного посидели, выпили. Но потом Наташа перехватила взгляд Михайловского, которым он с сожалением оглядел их с Маратом накрытый стол, сбегала на кухню и на скорую руку поджарила котлеты, которые
Федор обрадовался:
— Вот это я понимаю — закусь, а то фрукты-конфеты, не по-русски как-то.
Он съел один почти все котлеты. Спросил только между прочим:
— А вы чего не едите?
— Мы уже ели, — заверила Наташа.
— Светка меня в хачапурную затащила, — сказал Марат.
— А-а, — промычал с набитым ртом Федор.
Уходя, он поцеловал руку Наташе — джентльмен! И сказал Марату:
— Ты чего свой джип во двор не загоняешь? Мало ли что.
Шестериков усмехнулся:
— Значит, криминальную обстановку в городе ты уже не контролируешь?
— Береженого Бог бережет, — не обиделся Федор. — Обещал меня отвезти — давай вези! Разомлел тут, в домашнем тепле.
Он вышел во двор, достал из кармана сигареты. Марат набросил на себя куртку и шепнул Наташе:
— Не сомневается, что я здесь останусь.
— А почему вообще он может так подумать? — спросила Наташа.
Марат пожал плечами, будто он не знает, в чем дело. Но было совершенно ясно, что сложившейся ситуацией он вполне доволен. И свое удовольствие особенно и не скрывает.
Конечно, Наташа догадывалась, как могли разворачиваться события после ее ухода из кафе, но не слишком ли быстро все происходит? Так быстро, что она уже событиями не управляет, а они опять тащат ее за собой и Наташа не успевает определить, нужно ей это или нет.
Дети продолжали играть, и Наташа подумала, что пора это прекратить. Кажется, часа полтора они уже так сидят.
— Рома! Света! А не пора ли вам…
— Наташа, еще немного!
— Еще полчасика, Наталья Владимировна.
Шестериков вернулся минут через десять, как будто не машину вел, а летал. Он весь сиял, возбужденный, словно Михайловский дал ему карт-бланш. На что, на отношения с Наташей?
— Марат, ты только не подумай, что я тебя выгоняю, но детям пора укладываться спать. Не могут же они весь вечер торчать перед монитором только потому, что взрослым захотелось побыть вдвоем.
— Значит, тебе тоже этого захотелось? — обрадованно подхватил он, сделав вид, что не заметил слова «выгоняю».
— Честно говоря, я пока не знаю, — сказала Наташа, отводя взгляд.
Ей хотелось побыть одной и разобраться в своих чувствах. В конце концов, они же совсем не знают друг друга. И откуда
Она с таким трудом наладила свою новую жизнь. Ей хочется самой прийти к пониманию того, как строить будущее, а ее опять подталкивают к решению, которое она пока не может принять.
— Тебе предстоит очередная командировка? — вдруг спросила Наташа.
— Нет, — удивился он, — с чего ты взяла?
— Тогда, может, не будем торопиться? Подумаем. Оба. Тем более что теперь мне ничего не угрожает. Фокин, наверное, уже километров двести отпилил с перепугу. Тут в него стреляли и собаками травили.
— Сам напросился. А насчет того, чтобы разобраться… Что ж, разбирайся, я тебя не тороплю. Я, честно говоря, и от себя не ожидал такого. Алка, моя покойная жена, под венец меня чуть ли не волоком тащила, а тебя я сам стал просить. Главное, что я понял: одиночество меня не слишком привлекает. А ты как, любишь быть одна?
— Не очень, — призналась Наташа. — Конечно, со временем приспосабливаешься, но все это не от хорошей жизни…
— А насчет того, чтобы нам со Светкой уйти… Тут я тебя огорчу: не уйдем! Не захочешь нам где-нибудь постелить, я вон Светку на диване устрою, своей курткой накрою, а сам здесь же лягу, на паласе, тем более что он у тебя мягкий… Пусть еще ничего не решено и ты попросила время подумать, но рисковать женщиной, которую… которая… ну, в общем, той, которая…
— Замечательно! — расхохоталась Наташа.
— Смейся, смейся, но я не могу доверять версии Михайловского, будто Фокин умчался куда-то очертя голову. Димка может поставить машину где-нибудь подальше, а сам прокрасться назад. Да и Кинга ты на улицу не выпустила. Может, Фокин как раз в эту минуту лезет по пожарной лестнице на чердак!
Она невольно вздрогнула, так явственно представив нарисованную Маратом картину.
— Что ты выдумываешь, Марат! Нарочно меня пугаешь?
— Нарочно, — сказал он и будто невзначай чмокнул ее в щеку. — Признайся, ты уже боишься.
— Угадал, — прошептала Наташа, в испуге отодвигаясь от него подальше. Что же это он действует на нее как электрический скат! Каждое прикосновение — разряд, ожог, и вскипает кровь.
Здесь же дети, что они подумают?!
— Ты загнал машину во двор? — спросила она охрипшим голосом.
— Загоню, если позволишь.
— Давай я выйду вместе с Кингом. Мы с ним еще сегодня не гуляли…
— Боишься за меня? — лукаво поинтересовался он. — А если я тебе все насочинял и Фокин в действительности улепетывает отсюда со всех ног? Насколько я его знаю, он мужик трусоватый.