Холодные финансовые войны

Асприн Роберт Линн

— то ли на разделявший их столик, то ли на что-то за спиной Фреда. Словно Джуди самой было не по себе от того, что она сейчас скажет. Фред исподволь изучал ее на совещаниях, а последние четыре недели — в личном общении, но ни разу не видел ее такой. Она явно собиралась выйти за рамки служебных обязанностей и инструкций.

— Это касается вопроса о международной валюте. Ты ведь высказался очень откровенно на сегодняшнем заседании, выступив против ее введения.

— Да. Это была сырая идея. Затраты на то, чтобы внедрить такую валюту,

будут просто астрономическими. Ну, взять хотя бы обеспечение защиты банкнот.

Джуди нетерпеливо отмахнулась, будто прогоняла надоевшую муху.

— Да-да, это ясно. Я слышала твою речь на сегодняшнем заседании. Ты хорошо умеешь говорить, но на этот раз… по-моему сейчас ты лаешь не на то дерево.

— Что за чушь! Если ваши вундеркинды выдвинули свою гениальную идею, это совсем не означает…

— Дай же мне сказать! Мне все это тоже не по душе!

Некоторое время они зло смотрели друг на друга. Воцарилось молчание. Потом до Фреда дошел смысл ее слов, и его злость сменилась растерянностью.

— Извини. Ты ничего не сказала об этом на заседании.

— Да, не сказала. Я просто не могла поверить собственным ушам. Это все было как дурной сон, от которого никак не можешь пробудиться.

Джуди уставилась на свою чашку с кофе. Фред терпеливо ждал, когда она возьмет себя в руки.

— Фред, ты талдычишь о затратах, но ты хотя бы пытался задуматься о том, что за всем этим стоит? Ты пытался представить себе, что будет, если корпорации действительно объединятся и выпустят свою валюту, имеющую мировое хождение?

Теперь Джуди смотрела прямо на него, не отводя взгляда, и ее темные глаза казались бездонными. В них была какая-то мольба. Отчаяние.

— Деньги правят миром, а их выпускают правительства. Если мы начнем выпускать свою собственную валюту, то международная торговля значительно упростится и цены стабилизируются, но правительства этого не потерпят. Они спустят на нас всех своих собак. И это будет не одно и не два, а все правительства мира. Они все собьются в стаю, чтобы разорвать в клочья корпорации, свалить нас. Я нисколько не удивлюсь, если в эту свалку ввяжется и К-блок. Поэтому я категорически против.

Фред обдумывал услышанное.

— Ты действительно считаешь, что может быть заварушка?

— А ты что, можешь реально этому помешать? Фред поднес кофе к губам, но тут же снова поставил чашку.

— Все страны… когда… Я должен все это хорошенько обдумать.

Он взглянул на Джуди. Ее глаза смотрели в никуда.

— Эй! Проснись, Джуди! — мягко окликнул Фред. В его голосе звучало беспокойство.

Она перевела на него взгляд, и он вдруг заметил, что ее глаза полны слез.

— Слушай, это тебя здорово напугало, да? Не отвечая, Джуди вскочила и бросилась в дамскую комнату.

Фред помахал официанту, чтобы тот принес чек, и задумался. Да, ему всегда хотелось узнать, что должно случиться, чтобы это блестящее самообладание дало трещину. Теперь он точно знал

что.

Официант проплыл мимо, оставив за собой на столике маленький черный подносик с клочком бумаги.

С минуту Фред задумчиво изучал его, затем вытащил бумажник и, сосредоточенно отсчитав несколько банкнот, положил их на поднос. В мгновение ока поднос с банкнотами испарился под благодарное бормотание официанта. А Фред закурил сигарету и принялся ждать.

Вскоре появилась Джуди, бледная, но не заплаканная. А возможно, она просто успела подкраситься заново.

— Извини, что сорвалась, Фред, но я…

— Ну что, пойдем? — Он встал как ни в чем не бывало. Словно ничего и не было сказано.

— А чек?

— Я об этом позаботился.

— О, Фред, сегодня моя очередь платить.

— Я уже расплатился.

— Но послушай, это же все равно за счет фирмы!

— Я заплатил сам.

— О! — Джуди моргнула. До нее наконец дошло..

— Я отвезу тебя в отель. Тебе нужно выпить… в другом месте, где вокруг не будет посторонних глаз.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

— Эй, дяденька! Подай монетку!

От юных попрошаек нигде спасения нет, даже в бразильском аэропорту. Тидуэл зашагал вперед, не обращая внимания на мальчишку, но Клэнси остановился и принялся рыться в карманах.

— Кончай, Клэнси! Нам еще нужно протащить эту ораву через таможню.

— Вот дерьмо! — охотно поддержал разговор мальчишка. — Обезьяны чертовы. Всю неделю так и прут, так и прут сюда.

Тут уже и Тидуэла разобрало любопытство.

— А ты не слышал, куда это их всех несет?

— Большая туристическая программа. Какая-то фирма посылает своих япошек в бесплатное путешествие, вместо того, чтобы увеличить им зарплату. — Он смачно сплюнул. — Дешевки. Так ни цента и не дали.

— На, держи. — Тидуэл протянул мальчишке доллар. — Может, это тебя немного утешит.

— Спасибо, дяденька. Слушай, если хочешь пройти побыстрее, ступай вон к тому тощему, что стоит с краю, и сунь ему десять баксов, только тихо!

Парень отчалил, выискивая очередную жертву.

— Ну ты, доброхот! — прошипел Клэнси. — С чего это ты так расщедрился?

— С того, что могу списать это на служебные расходы. По графе оплата информатора, ставка десять долларов. Пойдем, мальчик, я ставлю выпивку на сэкономленные девять.

— Лучше я послоняюсь вокруг и прослежу, все ли в порядке.

— Расслабься. — Тидуэл глянул вниз, на терминал. — Они просто молодцы. Самое незаметное вторжение, какое я когда-либо видел.

На противоположном конце терминала стояла оставшаяся часть бойцов, фотографируя и безумолку болтая. Клэнси и Тидуэл прилетели коммерческим рейсом спустя полчаса после прибытия чартерного, но члены группы все еще слонялись по залу, постепенно собираясь вместе. Они были просто великолепны — от набитых до отказа сумок со съемочной аппаратурой до блокнотиков с карандашами.