Холодные звезды
Шрифт:
В какой-то момент поняла, что больше не выдержу. Казалось, все тело превратилось в лед, а холод, как опытный палач, делал пытки все более изощренными. Дыхание, которым пыталась греть озябшие пальцы, влажными каплями оседало на коже. Повинуясь внутреннему порыву, я села, а потом поднялась на ноги. Выставив перед собой руки, пробралась к выходу из звездолета и пролезла под куском обшивки.
Костер превратился в темно-красный холмик пылающих углей. Ноги сами понесли меня туда. Отступили все прочие страхи, даже не пугала мощная фигура бритоголового, который намотал на себя кучу тряпок и, похоже, мирно спал у огня. Во
Приметив свободное место между парнями, я упала на колени и с трудом сдержала стон, когда протянула руки над волной тепла, исходившей от углей. От резких приятных ощущений мурашки пошли по коже, я выдохнула и закрыла глаза. Это было сродни… оргазму. Да, никогда бы не подумала, что могу получать такое удовольствие, просто согреваясь. Глубоко дыша, я склонилась над кострищем, вбирая блаженное тепло каждой клеточкой тела. Весь остальной мир перестал существовать, все мое сознание сконцентрировалось на ощущениях. Я откинула назад голову, подалась вперед грудью, чуть повернулась одной стороной, потом другой. Постепенно щеки начали гореть от жара, зато спина продолжала мерзнуть от холодного воздуха, и я пожалела, что не могу придумать такую позу, чтобы извернуться и прогреться полностью.
Дымок, поднимавшийся от углей, пах смолой. Открыв рот, я дышала им полной грудью. Казалось, он наполняет и раскрывает мои легкие, согревая меня не только снаружи, но и изнутри. Затем подумалось, что теперь пропахнут волосы и одежда, и я улыбнулась, сообразив, что раз начинаю беспокоиться о подобном – значит, все-таки согрелась. В конце концов, ну кто меня тут будет нюхать? Бизон? Так мне же лучше, если буду вонять чем-нибудь несъедобным.
Опомнившись, что засиделась слишком долго, я открыла глаза… и вздрогнула. Кай, подложив под голову согнутую в локте руку, не мигая смотрел на меня. В полутьме его зрачки расширились и, казалось, полностью затмили собой радужку. Он вбирал в себя мой вид так, как я пару мгновений назад впитывала тепло костра.
Я напряглась, ожидая худшего, но, приглядевшись, поняла, что в его взгляде нет похоти. Там ничего не было. Никаких чувств и эмоций. Только понимание. Словно он прекрасно знал, что я испытывала. Эту телесную ломку, когда ноги сами собой тянут поближе к теплу, даже если разум твердит об опасности. Эту дрожь предвкушения. И этот оргазм, наслаждение от удовлетворения самой примитивной потребности, был знаком ему тоже.
Мои щеки запылали. Под взглядом Кая я почувствовала себя так, будто разделила с ним интимный обряд посвящения. Словно мы оба стояли обнаженными друг перед другом. Хотя в каком-то роде, наверное, так и было. Я обнажила свои инстинкты, а он беззастенчиво за этим наблюдал. И не пытался скрыть, что сам тысячу раз так же сбрасывал с себя личину человечности ради превращения в примитивное существо.
Это меня отрезвило. Я вскочила на ноги. Веки Кая дрогнули, когда его взгляд переместился следом за мной, но сам он не пошевелился и ничего не сказал. Хочет показать, что не представляет для меня опасности, и предлагает остаться и греться дальше? Я тряхнула головой, пытаясь разорвать связующую
Стоило сделать пару шагов от костра, как холод с радостью принял меня в свои объятия. Я буквально чувствовала, как тепло покидает мое тело, испаряется с кожи. Но вернуться обратно в круг света, пока Кай продолжал смотреть, не хотела. Поэтому пошла к звездолету. Хватит, погрелась. От перепада температур неожиданно потянуло в туалет, и, передумав на полпути, я свернула в сторону деревьев. На всякий случай оглянулась – но за мной никто не шел.
Заходить с более-менее освещенной поляны в непроглядную лесную тьму было страшно, но стеснение взяло свое. Если бы присела прямо с краю, любой из парней мог бы повернуться и заметить. Похрустывая ветками, я упрямо продралась подальше.
– Бабайка не съест, домовой не утащит, – начала шептать я старую детскую поговорку, которую твердила раньше, когда ночью боялась встать с постели.
Пахло мхом. Что-то пощелкивало. Шершавые стволы деревьев то и дело попадались на пути. Впереди показался просвет. Ветви расступились, и здесь хотя бы было видно, куда поставить ногу. Я замерла и огляделась. Сердце бешено колотилось, а дыхание ураганным ветром свистело в собственных ушах. Вокруг никого.
– Ай, бабайка не съест, домовой не утащит! – жалобно пропищала я и принялась стаскивать с себя штаны.
С рекордной скоростью управившись с делами, тут же оделась. Выдохнула с облегчением. Вот это меня судьба закинула, что поход в туалет по ощущениям сравним с квестом на выживание. Кай же сказал, что вокруг нет ни единой души, а папа вообще всегда говорил, что в эру освоения космоса в мифических бабаек и привидений людям верить просто стыдно.
Подняв внутри градус храбрости, я более уверенно преодолела путь к звездолету, но едва не заорала, когда вышла на поляну и наткнулась на темный силуэт.
– Кай?! – Я схватилась за сердце, когда разглядела его фигуру. – Ты меня напугал.
– В следующий раз не ходи одна.
– А если мне по личным делам надо? – возразила я, хоть и понимала в чем-то его правоту. – Должно же быть у человека личное пространство!
– Не ходи. Опасно.
С этими словами Кай подступил ближе. Я с удивлением увидела, как он медленно тянет застежку своей куртки, а потом стаскивает ее с плеч.
– Куда свою одежду дела?
– Кате отдала… – Я вздрогнула, когда теплая ткань окутала тело, и едва успела подхватить края куртки, чтобы та не упала, потому что Кай слишком быстро отдернул руки, коснувшись меня. – Ей было холодно… она стонала…
– Глупая ты, – он сказал это без прежней злобы, – она все равно умрет. Тебе надо думать о себе.
– Пожалуйста, не надо… – прошептала я. – Не надо сейчас… опять это говорить…
Просовывая руки в рукава одежды, я злилась на себя за слабость. Что не могла с гордым видом вернуть куртку обратно и сказать, что мне ничего не надо. Что мне очень хотелось жить, а Кай все больше становился для меня источником жизни. Я боялась, что не смогу оторваться, если привыкну пить из него. Ведь уже не удержалась, чтобы не согреться, когда Кай позволил мне это.