Холодный, как камень
Шрифт:
— Ничуть не опасней, чем…
Он не понял, откуда вылетела пуля. Почти не услышал выстрела. Не увидел, как Финн вскинул пистолет и нажал на спуск. Даже не заметил падения снайпера.
Он видел только одно: выражение, застывшее на лице Милтона. Глаза его чуть расширились, словно от легкого удивления — и в следующую секунду Милтон упал на колени, не отрывая взгляда от Стоуна. Из его рта заструилась кровь. Он успел лишь выдохнуть одно слово:
— Оливер?..
Потом Милтон Фарб повалился ничком, с размаху ударившись лицом о бетонный пол. Тело пару раз вздрогнуло, и он замер; вокруг широкого отверстия в спине начало расплываться
Стоун множество раз видел подобные раны, и все они были смертельны.
Милтон погиб.
— Господи…
Стоун опустился на колени, поднял тело друга на руки, перенес в угол и бережно положил на пол. Он прикрыл веки слепых глаз и скрестил маленькие, худые руки на груди. Поднялся, побелевшими пальцами стиснул оружие и зашагал мимо Финна, не бросив ни слова. Но шел он отнюдь не к безопасности. Стоун направлялся обратно в Туристический центр.
В дальнем конце коридора Гарри Финн видел дверь в корпус имени Джефферсона, за которой лежала свобода. Сын уже спасен. Если сейчас уйти, то очень скоро они встретятся. Его часть драки закончена. Джон Kapp убил его отца, разве он ему чем-то обязан?
Да всем обязан. Он спас меня, мать и моего сына. Я обязан ему всем.
Финн перехватил винтовку поудобнее и бросился догонять Оливера Стоуна.
Глава 92
Той ночью в битву отправился уже не тихий и пожилой кладбищенский сторож по имени Оливер Стоун, а машина для убийств, именуемая «Джон Kapp» — лет на тридцать моложе, с полным комплектом тех навыков и запасов ярости, которые появляются, когда целая жизнь посвящена уничтожению других людей, да еще способами, которые большинству простых граждан и в голову прийти не могут. И той ночью он применил каждый из этих навыков. Казалось, впрочем, что делом заправляет некая высшая сила. Пули, которые не раз должны были оборвать его жизнь, пролетали мимо. Возможно, действительно пришло время для справедливости. Конечно, обо всех этих вещах он задумался много позже. В ту ночь он просто убивал. Недостроенный Туристический центр стал красным от крови. Финн уложил еще только одного человека, зато Стоун снял шестерых, причем в двух случаях его выстрелы были сделаны с таких неимоверных позиций, что у Финна челюсть отвалилась. Он никогда не слышал о подобном и не мог взять в толк, каким образом Стоуну это удалось. Создавалось впечатление, что он управлял пулями силой воли.
Что касается самого Стоуна, то у него имелось совсем иное объяснение, как и почему они живы. Разумеется, люди Грея были моложе, физически крепче, быстрее и натренированнее. К тому же в нынешние времена у них было принято начинать атаку лишь в том случае, когда гарантировано многократное численное превосходство над противником. Каждый из этих людей успел убить тысячи человек — вернее, поразил соответствующие мишени. В ходе учебных занятий.
Но все меняется, когда дело доходит до реальной ситуации. Если присовокупить Вьетнам, Стоун, вероятно, убил больше врагов, нежели все люди Грея, вместе взятые. А когда действуешь в меньшинстве или вообще в одиночку, твои навыки лишь полируются.
Когда упал последний агент, Финн и Стоун покинули поле битвы через аварийный выход, достигли корпуса имени Джефферсона и вышли наружу. Тело Милтона его старый друг нес на своих плечах. Пока Стоун таился в кустах, Финн ухитрился стащить запасной комплект униформы
Финн посмотрел в зеркало заднего вида. Свесив голову, Стоун сидел возле тела своего товарища. Он и сам вышел из битвы не без некоторых потерь. Пуля пробила ему правую руку, оставив по себе кровоточащую рану. Еще одно попадание, пришедшееся, правда, вскользь, сорвало кусок кожи с левого виска. Оливер, кажется, этого даже не заметил. Финну пришлось остановиться и сделать ему перевязку из запасов, которые находились в санитарном автомобиле… а Стоун не отрываясь смотрел на тело своего друга.
Он откинул простыню, взял в руку еще теплую ладонь Милтона и сжал ее. Потом начал что-то бормотать, и Финн, даже не разбирая слов, инстинктивно понял:
— Прости, Милтон, прости…
По обветренному лицу Оливера покатилась слеза и упала на простыню.
Финн не хотел мешать в такой очень личный момент, однако выбора не оставалось.
— Куда нам его везти?
— Домой. Мы доставим его домой, Гарри.
Бросив машину примерно в трех кварталах поодаль, они перенесли тело Милтона по задним дворам и наконец попали в дом. Стоун бережно уложил Милтона в постель и обернулся к Финну.
— Оставьте меня…
Тот уважительно кивнул и вышел в коридор.
На долю Стоуна выпало больше душераздирающих потерь, чем того заслуживает человек. Он принимал их стоически, пытаясь не замыкаться в прошлом. И все же сейчас, когда он смотрел на тело товарища, из темноты на него хлынула волна воспоминаний о каждой личной трагедии.
Очень редко Оливер Стоун позволял себе плакать без стеснения. Скорбь его была так велика, что колени сделались ватными, и он лег на пол, свернувшись в тугой клубок, как маленький ребенок. Легионы кошмаров, которые скопились в нем за прошедшие десятилетия, внезапно нашли себе выход подобно воде, обрушившейся из разбитой плотины.
Минут через тридцать в нем уже не осталось слез. Стоун поднялся и погладил щеку мертвого друга.
— Прощай, Милтон…
Глава 93
После обмена Грей и Симпсон быстро покинули территорию Капитолия.
Симпсон спросил:
— Как скоро ты рассчитываешь узнать, что Kapp и сын Леси мертвы?
— Думаю, вот-вот… А я, честно говоря, не ожидал, что у тебя хватит нахальства признаться Карру, что именно ты отдал приказ на его ликвидацию.
— Хотелось, чтобы он сдох, зная, что к чему.
— И все же я не стал бы такое делать, — покачал головой Грей.
Симпсон попросил его показать бланки старых приказов. Разглядывая их, он заявил:
— Мир стал много лучше благодаря нам.
— Согласен. Два мертвых советских лидера. Мы расчистили путь для мирной жизни.
— Хотя так и не получили заслуженного признания.
Грей пожал плечами.
— Потому что эти распоряжения не были завизированы наверху. Мы взяли ситуацию в свои руки.