Холостяк

Реншоу Уинтер

— Тебе не о чем беспокоиться, — заверил я. Независимо от того, что произошло или произойдет, Серена весьма ясно дала понять, что когда все закончится, она не хочет иметь со мной ничего общего. Я ее адвокат. Ее опекун. Ни больше, ни меньше. — Между мной и мисс Рэндалл ничего нет.

Совсем ничего.

— Хорошо, — фыркнул он. — Потому что я посылаю к тебе ее мачеху. Она появилась сегодня утром вся в слезах

и потребовала информацию о местонахождении Серены. Она обеспокоена отсутствием дочери в поместье, и ты должен объяснить ей, что все не так, как кажется.

Затем он захлопнул дверь.

В конце концов, нас сдала не Деми. Это была Эудора.

Пять минут спустя Глэдис открыла двери, впуская миссис Рэндалл. Вероника Кенсингтон-Рэндалл. Во плоти. Все ее сто семьдесят сантиметров. Точнее, сто восемьдесят сантиметров, если брать в расчет ее туфли на каблуках с красной подошвой.

* * *

Серена появляется из длинного белого коридора, на ее лице вижу спокойную, добрую улыбку, пока она идет мне навстречу.

— С ним все будет хорошо, — выдыхая, говорит она и садится рядом со мной. — У него небольшое сотрясение из-за падения и пара сломанных ребер. Ему очень больно, но врачи держат ситуацию под контролем.

— Это хорошо.

— Спасибо тебе. — Серена кладет свою руку на мою. — Спасибо, что все бросил и привез меня сюда. Это много для меня значит.

Я киваю, переворачивая страницу журнала, который якобы читаю.

— Папа проведет здесь еще несколько дней, — говорит она, — но он в хороших руках.

— Отлично.

Серена морщится.

— Ты прекратишь? Что случилось с правилом «никакой лжи»? Ты ведешь себя странно с тех самых пор, как попросил меня остаться.

Я пожимаю плечами.

— Понятия не имею, о чем ты говоришь, Серена. Я — это я. Иногда я не в настроении болтать. Это не преступление.

Качая головой, она закидывает ногу на ногу и откидывается на спинку неудобного кресла в приемной.

— Что? — спрашиваю я.

— Просто ты оказался не тем, за кого я тебя принимала.

— Так и бывает, когда думаешь, будто хорошо узнал человека меньше чем за две недели. — Я переворачиваю еще одну страницу. — Знакомство занимает много времени. Ты можешь быть с кем-то годами и никогда по-настоящему не узнать его, но я отвлекся.

Стук каблуков по серой плитке привлекает наше внимание к стеклянным раздвижным дверям у входа. Вероника Кенсингтон-Рэндалл, все еще облаченная в розовый смехотворный твидовый костюм от «Шанель», врывается в приемную.

— О, Боже. — Тело Серены напрягается. — А вот и Злая Ведьма Восточного Побережья.

Вероника сразу замечает нас и сжимает кулаки. Она быстро

преодолевает расстояние межу нами, и, полагаю, бесится из-за того, что не добралась сюда первой. Возможно, если бы она не наматывала круги по Рикстон Фоллс, пытаясь выяснить, где находится Серена, то появилась бы здесь раньше.

Я отказался сообщить свой адрес и не подтвердил, что Серена остановилась у меня. Если ей нужно знать, где я живу, она может достать свой планшет и погуглить, как и весь остальной мир.

Вот в чем проблема людей вроде нее. У них есть права. Они выдвигают требования и ждут, что их выполнят, будто все вокруг должны подчиняться их приказам.

— Снова вы, — фыркает она, недовольно закатывая глаза.

Ее не очень волнует, какое впечатление она на меня произведет, особенно после нашей небольшой встречи в моем кабинете этим утром. Отец хочет, чтобы я все уладил, но он забывает, что моя задача — строго следить за соблюдением интересов Серены. Вероника не является частью этой картины, особенно после всей грязи, которую я намерен на нее накопать.

Я просто заверил ее, что Серена в хороших руках. Ее психическое здоровье в порядке. И миссис Рэндалл не о чем беспокоиться.

А затем указал на дверь.

— Снова? — спрашивает Серена.

— Да, — отвечаю я. — Я имел удовольствие встретиться с вашей мачехой сегодня днем. Она посетила «Роузвуд и Роузвуд».

— Зачем ты это сделала? — Серена с подозрением смотрит на Веронику.

— Я беспокоилась о тебе.

Вероника скрещивает руки на груди.

— Лгунья, — морщит носик Серена. — Ты не хочешь потерять надо мной контроль, но у меня есть для тебя новость…

— Серена, — я кладу руку ей на колено, чтобы заставить замолчать, — больше ни единого слова.

Вероника ухмыляется, она уверена в себе. Даже слишком.

— Но… — протестует Серена.

— Как ваш адвокат, я настоятельно рекомендую прекратить этот разговор. — Я поднимаюсь и сгибаю руку, предлагая ее Серене. Она колеблется, прежде чем сунуть руку в изгиб моего локтя, ее взгляд устремляется к Веронике, а затем ко мне. Я поворачиваюсь к миссис Рэндалл. Было бы забавно предупредить ее, что мы на пути к отмене финансового опекунства и будем ходатайствовать об изменениях медицинской доверенности.

Но я поступлю умнее.

Мы не будем раскрывать наши карты.

И когда придет время, мы победим.

Конечно, если к тому времени я все еще буду представлять интересы Серены.

— Хорошего вечера, Вероника. — Я притягиваю Серену ближе. Мы покидаем больницу «Доброго Самаритянина» в Амхерсте и возвращаемся в Рикстон Фоллс.

— Спасибо. — Серена наблюдает за мной краем глаза, пока мы едем домой.

— Просто делаю свою работу.

— Ты хорош в своем деле, — говорит она.