Homo Animalis. Бремя славы

Таша Наж

Я задумалась. Мне почему-то стало не по себе. Когда мне было три сезона, умер отец, и Леена практически не рассказывала мне, как это произошло. Отца я совсем не помню. Не повод поверить Ррел, я и не собиралась этого делать, но …

– Ладно, – сказала я и уселась на землю в ожидании. – Только коротко. Надо же изучить все сплетни, что обо мне придумывают.

– А я теперь не в настроении болтать. Мне домой пора, – Ррел снова с усмешкой посмотрела на меня. Ей доставляло немалое удовольствие дразнить меня, как и мне несколько мгновений назад дразнить ее.

– Я сказала – рассказывай! –

рыкнула я в ответ. Я конечно не Леена, но когда я говорю таким тоном, меня обычно слушаются. К сожалению, понятие «обычно» не равно понятию «всегда».

– А я сказала – попробуй, поймай! – Ррел в одно мгновение превратилась в белку и по ближайшей ветке забралась на дерево. Оттуда она еще раз оглянулась на меня и, как мне показалось, показала язык. Этого я стерпеть не могла.

Начался второй круг погони. Только, если в первый раз я просто следовала за Ррел, теперь мне отчаянно хотелось ее поймать. Но как? По деревьям я лазаю скверно, тем более по таким. Здешние деревья превзошли своих собратьев из саванны, как по высоте, так и по густоте листвы и толщине веток. Правда, ветки располагались далеко от земли. Вряд ли я могла бы зацепиться за них даже в прыжке. А Ррел, несмотря на неумение летать, по деревьям лазала с поразительной резвостью. Белка как-никак.

Пока я размышляла, как снять нахалку с верхушки дерева, Ррел уже успела скрыться из поля моего зрения. Только шум листвы выдавал направление ее движения.

Проклиная все на свете, начиная с вредных животных и заканчивая часто растущими деревьями и кустами, я бросилась за ней. Еще немного, и я наемся по горло такими пробежками. Теперь я вполне понимала взрослых львов моего прайда, которые предпочитали целыми днями валяться на солнышке. Нет ведь, я снова неслась куда-то, плохо разбирая дорогу и через каждые два шага чудом уворачиваясь от веток, настырно хлеставших меня по морде. Впрочем, я надеялась, что Ррел наверху тоже пришлось несладко.

Кстати о Ррел. Через некоторое время я, наконец, смогла разглядеть среди зеленого марева рыжий хвост. Белка беспорядочно прыгала с ветки на ветку, продвигаясь куда-то в неизвестном направлении.

Впереди нарастал гул воды. В пылу погони я сначала не обращала на него внимания. Но когда шум воды стал соперничать с шумом листвы, колышущейся на ветру, я забеспокоилась. Ничего хорошего звуки не сулили. Пусть мое знакомство с крупными реками весьма поверхностно, знакомиться ближе у меня не было никакого желания. Ррел тоже замедлила скорость и начала метаться с одного дерева на другое, ища путь в обход реки. Гул, однако, тише не становился. Отражаясь от стволов и густой листвы, он окружал со всех сторон, и понять, откуда на самом деле он доносится, не представлялось возможным.

И тут мы с разбегу вылетели на открытое место. Обрыв нарисовался под моими лапами совершенно неожиданно. Его не было видно сквозь толщу деревьев, или я его не заметила, увлеченная погоней за Ррел. Тем не менее, обрыв возник, и за ним располагалась не тихая неглубокая речушка, а водопад высотой больше окружавших его деревьев. И затормозить, как в прошлый раз, я не успела.

Пусть говорят, что в такие мгновения перед тобой проносится вся твоя жизнь. Лично у меня перед глазами пронеслась перепуганная

мордочка Ррел, которая тоже не рассчитала свои силы. И летели бы мы так недолго, но дружно, если бы я не запуталась в довольно длинной лиане. Это нас и спасло. Как я успела превратиться в человека, схватить лиану, затем схватить Ррел, объяснить внятно я не смогла бы ни тогда, ни потом. Единственное, что я почувствовала, это то, что какая-то сила подхватила нас, развернула по кругу над водопадом и выбросила обратно на берег.

Мы долго катились, собирая все, что попадалось нам на пути. Но теперь меня радовали и веточки и камушки – это приятней, чем барахтаться в воде, теряя последние глотки воздуха. Б-р-р, и думать страшно.

Затормозив о дерево, я откинулась назад и долго не могла перевести дух. Рядом лежала и тяжело дышала Ррел. Ее я сейчас понимала как никого в мире и, думаю, она меня тоже. Придя немного в себя, я перевернулась и, превратившись обратно в львицу, приложила лапу к ее горлу.

– Ты попалась, – произнесла я неровным от пережитого голосом.

Сил вырываться у Ррел не осталось, но она попыталась хотя бы возразить:

– Так нечестно!

– А мы правила с тобой не оговаривали. Могла бы спасибо сказать, второй раз жизнь тебе спасаю!

С этими словами я сняла лапу с ее горла: все равно никуда не денется, а разговаривать с когтями у горла неудобно.

Там мы и сидели, прислонившись к одному и тому же дереву неподалеку от обрыва. Голова была на редкость пустой: ни мыслей, ни желания что-то делать. Ррел первой прервала молчание.

– Сама сначала на обрыв загнала, – сказала она без особых эмоций в голосе.

– А нечего убегать, – в тон ответила я. И снова молчание.

Мимо меня пролетела бабочка. Большая такая, с крыльями не меньше человеческой ладони. И очень красивая. Никогда не видела таких бабочек. Она медленно, с достоинством опускала и поднимала крылья. Ее движения завораживали. Не поворачивая головы, я следила за тем, как она перелетает с одного цветка на другой никуда не торопясь.

Ррел проследила за моим взглядом и произнесла:

– Хочу бегу, хочу не бегу. – Ее слова странным образом рифмовались с движениями бабочки. Хочу бегу – крылья поднимаются вверх, не бегу – крылья опускаются. Бегу – вверх, не бегу – вниз…

Усилием воли, я сбросила с себя оцепенение. Для убедительности даже потрясла головой, отгоняя прочь наваждение.

– Не испытывай мое терпение. А то ведь и на пищу пойдешь, – я посмотрела на Ррел с самым строгим выражением, на которое была способна. – Когда ты последний раз память теряла?

Та, потупив глаза, тихо ответила:

– Около сезона назад.

От неожиданности я даже села ровнее. Вот так новость.

– Так. Приплыли. А раньше? – С нескрываемым любопытством, поинтересовалась я.

– Ну, еще где-то сезон, – еще тише сказала Ррел, избегая моего взгляда. Но я продолжала допытываться.

– А до этого?

Ррел стыдливо улыбнулась и сказала, неопределенно пожав плечами:

– Да у меня все как-то равномерно происходит.

– Я думала, мы – ровесники, – зачем-то озвучила я всл– Мне, как и тебе в этом году Испытания проходить. Из-за недавней потери памяти.