Хонорейская эра

Борисенко Игорь Викторович

Сесе-пупе достался главный кхитаец, толстый и лысый. Он протянул к ней свои пальцы-сардельки, но извращенная аристократка отстегнула свой бюст и била им кхитайца до тех пор, пока он не затих. Она повернулась к Кэннону.

Имхалай, извиваясь, пинал и кусал демона, но это, так же как и волшебство, не помогало. Судорожно скребя пальцами, он залез себе под полу. Из последних сил он размахнулся и вонзил в грудь Ююмахи что-то толстое, короткое и шипящее. Демон, вращая глазами, разжал пальцы.

– Что это?
– спросила Сесе-пупе.
–

Что с тобой, Ююмахи?

– Патентованное средство от демонов, - хрипло заявил Имхалай.
– Пятьсот грамм тринитротолуола!

Демон отчаянно схватился за грудь, но она взорвалась, разбросав его на части. Имхалай повращал рукой. Дергающиеся куски Ююмахи, ползшие друг к другу, были подхвачены вихрем сияющих искр. Они составили части как попало, а те немедленно срослись. Ноги Ююмахи теперь росли из подбородка и затылка, руки из пяток, остальная же плоть облепляла этот "каркас" как попало. Демон, почти плача, моргал и балансировал на нижней ноге. Немного погодя он исчез в облаке дыма.

– Это был мой демон!!!
– завизжала Сесе-пупе и в ярости разбила о макушку Имхалая какой-то сосуд.

– Убирайся в Ад!!!
– ответил ей волшебник. Извращенная аристократка немедленно исчезла. Имхалай устало опустил плечи.

– У-ф-ф... Вроде все мертвы. Теперь твоя очередь, троммелиец.

Медленно и картинно волшебник поднял руки. Кэннон сжался, отмахиваясь ногой.

– Умри!!!
– прохрипел Имхалай.

– Я уже умер?!
– жалобно спросил молодой варвар. Волшебник растерянно опустил руки.

– А почему ты должен умереть? И кто вы такие? И где я? И кто я?
– Имхалай вдруг пошатнулся.
– Ой, помогите! Я не помню, как дышать!! Ы-ы-у-ухххх...
– он стоял, выпучивая глаза, потом упал... Скорее всего, умер.

Эпилог

(не путать с эпитафией, хотя это тоже могло быть уместно)

Обмякшая Хлурха упала прямо на Пердолиуса. Вокруг и без того хватало бездыханных тел. Кэннон все еще лежал на столе, нога его самопроизвольно брыкалась. Джафар подошел к лежащему Абдурахману.

– Ай, уйди!
– простонал тот.
– Я так люблю всяких хомячков. В детстве я их кидал в ведро с водой и ... Ну, короче, очень любил.

Стоило больших трудов убедить его в победе. Кэннон встал со стола, Хлурха и Пердолиус поднялись с пола. Все стояли и пялились друг на друга.

– Не такого конца я ожидал, - сокрушенно покачал головой Пердолиус.

– Какого же?

– Девушки должны обнимать героев. Герои - оттирать мечи от крови. И замок должен развалиться!
– он стукнул по стене кулаком. Стена упала, за ней обвалился потолок в коридоре. Остальные стены задрожали, и их падения оставалось ждать недолго.

– Бежим!!!
– заорал догадливый Джафар и первым бросился к выходу.

– Интересно, почему он вдруг стал разваливаться?
– спросил Кэннон.

– Очевидно, раньше никто не стучал по стенам, - ответил Абдурахман. Они переглянулись и побежали. Оказалось, что остальные соображали

быстрее. Варвар и помощник атаманши выскочили последними, когда камни уже падали на серую почву. Как оказалось, спасение из замка было легкой пробежкой. Им предстояло еще поймать своих лошадей, которые разбежались по всей округе. Они отложили это дело на потом и стали глазеть на суи'дурра, бестолково метавшихся под градом обломков.

– Они похожи на тараканов, - сказал Кэннон.

– Где ты видел тараканов с зубами длиной по пальцу каждый?
– спросила Хлурха.

– Я не то имел в виду!
– троммелиец стремительно потерял счастливый вид. Здесь стояли две отвратительные бабы, каждая по-своему досаждавшая ему. Как избавиться от них? Хлурха перестала глядеть на замок и принялась посылать недвусмысленные взгляды молодому варвару. Самым ужасным было то, что в руках она все еще держала обнаженную саблю.

В этот самый момент глупая Чиччочелла подошла к троммелийцу и обняла его за плечи.

– Колдовство теряет силу в этот час. Обними же меня, мой герой. Может, и мое проклятие исчезло!

– Эй!!
– взревела Хлурха.
– Ты тискаешься с какой-то потаскухой на глазах у всех!! Подлец!! Овладел мной, суля райские кущи, изнасиловал, обещая лучшую жизнь! Надругался над доверчивой девушкой!!!

Джафар, Абдурахман и Саид упали на землю и стали лихорадочно вдавливаться в серую пыль. Лошади, подошедшие было ближе, испуганно ржали. Рыжая Корова занесла саблю и оторвала Чиччочеллу от Кэннона.

– Вы умрете оба!

"Ну вот, - грустно подумал молодой варвар.
– Все же сегодня день моей смерти. То, что не удалось полчищу врагов, удастся подружке... Как жаль, я попал на самую острую вершину любовного треугольника!"

Он стоял, понуро ожидая, когда сталь раскроит его блестящую макушку, но она оставалась целой. Кэннон открыл один из зажмуренных глаз.

– О, какая красивая девушка!
– бормотала Хлурха, вертя в руке, как куклу, Чиччочеллу.
– Как-то сразу я этого не заметила, - Рыжая Корова спрятала саблю и взяла молодую женщину за плечо второй рукой.
– Давай бросим этих зануд и отправимся на пикничок? Клянусь, ты не ела шашлыков из шакала восхитительнее, чем их делаю я.

Чиччочелла с интересом глядела на гигантшу-разбойницу.

– Погоди. Она лапает меня, а у меня никаких судорог. Я спасена!!!
– она подпрыгнула и уцепилась за шею Хлурхи.
– О, любовь моя, мужественная атаманша. Как страстно я хочу... хочу... хочу шакальих шашлыков!

Косолапо ступая, Рыжая Корова побежала прочь. Так, с Чиччочеллой на шее, она вскочила на коня. Тот немедленно упал. Тогда Хлурха, подхватив свой мешок, побежала прочь своим ходом.

– Вот и все!
– сказал Пердолиус, глядя, как черное пятнышко ее бесформенной фигуры расплывается в колеблющемся от жары воздухе.
– Мир спасен, ты спасен, троммелиец. Мне пора в Йогуру... Страшно хочется кефирчику.