Хонорейская эра

Борисенко Игорь Викторович

– Нет, теперь уже нет, - грустно ответил Кэннон, глядя на пятно, расползающееся по штанам.
– А вот скажи, судя по имени, ваш вожак - баба.

– Угу.

– Вы подчиняетесь бабе?!

– Да ты ее не знаешь! Это не женщина, а ужас. Только родившись, она отобрала у повитухи ножик, которым та обрезала пуповину, и зарезала бедную старушку! А потом, когда ей было два года, мы наткнулись на нее. Она убила нашего главаря своей саблей, висевшей на спине и волочившейся по песку. С тех пор она - наш вожак. И ни разу мы не знали неудач!
– бритоголовый перевел дух и одобряющим тоном добавил.
– Каждый день она

упражняется со своей тяжеленной саблей, бьет кирпичи и разламывает доски. Всех пленных убивает лютой смертью.

Издалека послышались тяжелые шаги.

– А! Вот и она, - заявил бритоголовый.

Из-за полуразрушенной стены, пыхтя, вышла женщина-монстр. Упражнения с саблей не прошли для нее даром: тело было напрочь лишено талии; грудь - как два арбуза; плечи стали толстыми, руки - клешнеобразными, с кривыми пальцами. Ноги вследствие частой езды в седле стали скрюченными. Нос вожачки загибался кончиком вниз, а оттуда навстречу с ним торчала оттопыренная нижняя губа. Кустистые бурые брови замечательно скрывали ее маленькие поросячьи глазки. Волосы действительно имели темно-коричневый цвет, очевидно, от смешения природного рыжего с многолетней грязью. Они были туго стянуты в хвостик на затылке. Увидев пленников, Рыжая Корова свирепо заревела:

– Уот они!!!
– выхватила свою саблю и принялась махать ей под носом у Кэннона.
– А ну, песчаные крысы, признавайтесь, вы ведь ехали вырыть свой клад? Говорите, а не то прикажу пытать вас страшной пыткой, клянусь задницей Чучухи!!

– Уверяю вас, могучая воительница, у нас нет никаких кладов!
– вежливо пропищал Пердолиус.

– Так я вам и поверила. Придется вас пытать. Абдурахман мастер на этот счет.

Бритоголовый закивал:

– Это точно. Еще в детстве у меня был набор "Юный палач". Такая, знаете ли, забавная штучка - маленькая дыба для птичек, крошечная гильотинка для кошек и собачек...

– Хватит!
– рыкнула Рыжая Корова.
– Может, будем пытать их полегче, чтобы потом получить выкуп?

Она принялась думать, отчего брови совсем закрыли глаза, а кончик носа и губа почти соприкоснулись.

– Например... заставим их жрать песок и камни, а от этого у них начнется кровавый понос.

– Нет!
– закричал Кэннон.
– За нас некому платить выкуп.

– Ну вот и хорошо, - мягко сказал Абдурахман, легонько дотронувшись до плеча Рыжей Коровы.
– Ты иди, я начну. Если чего скажут, я тебе передам... Как раз опробую свежевательную машинку, которую я купил на наркоманской барахолке.

Главарь банды сделала два тяжелых шага, но обернулась и проурчала:

– Ты это... До смерти не пытай. Я сама.

– Мадам!
– крикнул Пердолиус.
– Пытками вы ничего не добьетесь. Нам нечего сказать. Но мы можем проводить вас туда, где золота больше чем песка в этом полуразрушенном доме!!
– увидев заинтересованность на ее лице, Пердолиус продолжил уже тверже.
– Это замок Гадда, в котором живет волшебник Имхалай, повелитель золота... У нас есть способ победить его!!!

– Не слушай их!
– взмолился Абдурахман, почувствовавший, что свежевательная машинка останется неопробованной.

Рыжая Корова двинула ему в грудь, и он отлетел с глухим стуком.

– Докажи!
– рявкнула она волшебнику. Тот попросил ее разрезать путы и достал из кошелька аппендикс.

– Это?
– она недоверчиво скривилась.

Пердолиус метнул молнии из кончиков пальцев - они окружили сморщенный комочек голубым ореолом.

– Ух ты! Вот это да!
– восхитилась Рыжая Корова.
– Теперь другое дело. Вставай, замечательный старичок, и сразу двинем на этого Гада!

– Имхалая, - поправил Пердолиус, вставая и отряхивая песок.
– Развяжи, будь добра, и этого юношу.

Бандитка двумя ударами сабли, во время которых Кэннон сжимался от ужаса, разрубила стягивающие его веревки.

– Ух ты какой!
– восхищенно прошептала она, когда молодой варвар встал на ноги. Она подарила ему многозначительный взгляд и добавила.
– Вы можете звать меня Хлурха.

Она, еще раз взглянув на троммелийца, широкими шагами понеслась вперед. Путники последовали за ней, последним плелся несчастный Абдурахман.

– О, моя несчастная свежевательная машинка!
– негромко стенал он. Придется пробовать ее на шакалах и змеях. Когда я наконец выйду из детского возраста и займусь людьми, как настоящий мужчина?

Менее чем через час поход на Гадду был продолжен. Вся банда Рыжей Коровы пятнадцать вооруженных оборванцев - с недовольным бурчанием согласилась ехать только после того, как Хлурха обнажила саблю. Самые занудные бандиты, возмущенные походом в выходной день, были отправлены в боковые, концевой и передовой дозоры. Одному, по имени Джафар, наряда не хватило. Он продолжал тащиться посреди отряда и плакать.

– Зачем ты тащишь нас на Восток? Там сроду не было добычи. А от волшебников нужно держаться подальше. Зачем эти хлыщи едут с нами? Теперь жди неприятностей!
– он скулил и вжимал в узкие плечи свою маленькую голову. У него был острый нос, блеклые бегающие глазки и скошенный подбородок, а также маленькие уши и бугристый череп. Волосы цвета засохшего навоза росли пучками: пучок на подбородке, на верхней губе, на затылке, по пучку на каждой скуле и на каждом виске.

– Попридержи язык!
– цыкнул на него Абдурахман.
– Где твоя профессиональная этика?! Сомневаешься в начальстве в присутствии дружественной делегации!

Джафар сгорбился еще больше и умолк.

В это время в зловещем замке, в одном из громадных подвалов-залов Имхалай восседал на деревянном кресле в виде чернильницы. На нем был абсолютно черный балахон и дурацкая шапочка с кисточкой. В зале кроме нескольких колонн в виде стопок монет не было ничего. Посреди широкого прохода посередине стояли трое: Чиччочелла со связанными руками и две нечеловечески узкоплечих фигуры в шлемах, похожих на ночные горшки с двумя ручками. Из под широких раструбов торчали острые морды с черным носом и выпирающими над нижней губой резцами. Это были представители зловещего народа суи'дурра, предками которых являлись песчаные суслики.

– Ну?
– самодовольно говорил Имхалай.
– Ты будешь участвовать в ритуале?

Волшебник наклонился вперед и сморщил свое бесцветное лицо, отчего стал похож на дедушку, пытающегося развлечь внучка страшной рожей.

– Смотря каком, - жеманно ответила юная женщина и провела рукой по талии и бедру. Суи'дурра за ее спиной сдавленно присвистнули. Имхалай же никак не отреагировал на эти возбуждающие жесты.

– Ты должна будешь стучать по кнопкам магической машинки, когда я стану вызывать ужасного и могущественного Гандурмана-Ан-Доллория.