Хорьки-спасатели на море
Шрифт:
— Вперед на четверти мощности! Проверить спасательные жилеты и оборудование! Впередсмотрящий, включить прожектор! Вперед на половине мощности… вперед на трех четвертях…
«Решительный» набирал скорость, еще даже не отойдя толком от причала.
Хлоя поплелась обратно в каюту, натянула на себя спасательный жилет, встала как вкопанная и затряслась от ужаса.
Стоя на мостике, Бетани твердой лапой вела катер навстречу шторму — самому свирепому шторму, какой только ей доводилось видеть за всю жизнь. «Решительный»
— Дозорный по правому борту, дозорный по левому борту! Главные прожекторы — на пристань! Всем дозорным занять свои посты!
«Практика, практика и еще раз практика» — так говорила Даймина. И вот сейчас ее голос в наушниках звучал спокойно и уверенно:
— Главный прожектор включен… и выключен. Вспомогательный прожектор включен… и выключен. Ракетницы, краскопистолеты, канатные пистолеты заряжены и на предохранителе, огни замыкания зеленые…
Капитан выслушала сообщения, отметила на карте местоположение судна, терпящего бедствие, проложила курс по компасу и настроила автопилот, но включать его не стала: она предпочитала вести судно вручную.
Дождь забарабанил по палубе, словно град мелких камешков. Подветренная сторона канала вспыхивала белизной под прожекторными лучами. «Джей-101» мчался мимо волнорезов в открытое море.
«Это будет интересно», — подумала Бетани.
Мысленно она уже разрабатывала подходы к пострадавшему судну, представляя взаиморасположение спасательных судов.
«Если мы встанем с подветренной стороны, то катерам береговой охраны хватит места, чтобы обработать среднюю и кормовую секции. Но тогда мы окажемся между судном и берегом, и может не хватить времени разыскать всех зверей. Если мы встанем с наветренной стороны, у нас будет больше места, но работать будет труднее…»
— «Решительный»? «Крепкая лапа» на связи. Мы в канале, движемся в сторону моря. Не видим ваших огней. Назовите свои координаты.
— Дозорные! Направить вспомогательные прожекторы назад, вдоль канала! — скомандовала Бетани в микрофон.
Тотчас же два луча прорезали тьму за кормой катера.
Теперь можно было и ответить капитану Честеру, канадскому хорьку, приехавшему работать на «Майский день» по обмену:
— Привет, «Крепкая лапа». «Решительный» у четвертого маяка. Включили для вас кормовые огни.
Долгое молчание.
— Ничего не видим, Бетани. На какой вы скорости?
— Полный вперед. Сорок узлов.
Новая пауза — еще дольше.
— Увидимся на месте, идет?
Еще мгновение — и последний волнорез остался позади. Бетани почудилось, что их вынесло на берег. Море походило на изрытый кратерами лунный пейзаж: валы вздымались выше радиомачты, под килем разверзались зияющие пропасти. Волны грозили расплющить крошечный катерок в любую секунду. Нечего было и надеяться, что через такой шторм удастся прорваться на полной
— Вперед на стандартной, — велела Бетани механику.
— Есть вперед на стандартной, — отозвался Боа.
Он снизил мощность. Катер замедлил ход, и качка чуть ослабла.
— Впередсмотрящий? Как дела? — спросила Бетани.
— Нет проблем, мэм, — откликнулся ее брат, прижимая к глазам бинокль ночного видения и вглядываясь во тьму поверх гигантских гребней. — Пострадавшего судна не видно.
«Я люблю тебя, Винк», — подумала Бетани.
— Внимание, дозорные! Мы в трех милях от указанного местонахождения судна. По графику должны дойти за двенадцать минут… если только они не дрейфуют по ветру. Радарной связи нет и некоторое время не будет. Будьте внимательны!
ГЛАВА 8
Мыши и судовые крысы на борту «Исследователя» с замиранием сердца смотрели, как привычный мир опрокидывается прямо у них на глазах. Крыс Джаспер, хоть и не самый старший, плавал по морям дольше прочих, и сейчас остальные бросились к нему в ожидании помощи.
Что все это значит?
Что это за чудовищный треск?
И почему так ужасно накренилась палуба?
И почему соленая вода появилась там, где никогда никакой воды не бывало?
— Все будет хорошо, — заверил их Джаспер. — Мы недалеко от берега, и, если судно попало в беду, можно надеяться, что нас спасут. Нас возьмут на буксир и отведут в порт.
Он обвел взглядом испуганные мордочки. Сто с лишним грызунов… и мыши уже трясутся от страха.
— Если вода дойдет до второй палубы, судно может затонуть. Тогда все поднимайтесь по якорной цепи до самого клюза и держитесь изо всех сил. Сэмми я возьму с собой, мы с ним прямо сейчас туда отправимся. Чтобы вытащить всех нас отсюда, хорькам-спасателям понадобится помощь.
— А что, если хорьки не придут, Джаспер?
— Хорьки приходят всегда.
Мышонок вздрогнул.
— Ну а что, если нет?
— Тогда мы все выскочим через клюз и поплывем к берегу.
— Джаспер! Я не умею плавать!
— Тогда возьмешь меня за лапу, и мы прыгнем вместе.
— Я тоже не умею плавать… — пискнул кто-то из задних рядов.
— Когда судно попадает в беду, хорьки приходят всегда, — твердо заявил крыс. — И когда они поднимут нам спасательную клеть, чтобы никакой паники не было! Никаких «я первый», вы меня поняли? Первыми спустятся самые маленькие, а остальные должны сохранять спокойствие. Сначала мыши, потом остальные звери, а уж затем — судовые крысы. И никому не прыгать за борт, пока я не велю прыгать!
— А кошку они тоже спасут?
— Они спасут всех. Кошка нас не тронет, пока судно в опасности. Таков морской закон.
Больше он не желал слышать никаких вопросов.
— Сэмми, — сказал Джаспер, — пошли.
Хорьчиха Хлоя сидела в своей каюте. Она уже совсем проснулась. Морской болезни у хорьков почти никогда не бывает, но порой на них нападает страх. Хуже всего было то, что у всех остальных хорьков на борту есть свое дело. Чувство долга их поддерживает. А ей, Хлое, не за что держаться, кроме как за стойку гамака.