Хорошая девочка. Версия 2.0
Шрифт:
Лелка вроде так по специальности никогда и не работала. Замуж она выскочила летом перед дипломом, муж состоятельный, трудиться вне дома никогда не гнал. Потом пошли дети. А нам остались звонки да сообщения по праздникам и памятным датам.
— Деревня! — Нинок фыркает, — на «Гору», на реабилитацию.
— Мать, ни черта не понимаю! — чувствую себя «в танке» или обычной деревенской дурочкой. Неприятно. Очень.
— Отменяй свои дополнительные пары, в воскресенье ты с девяти утра занята, я заеду, — и все. Нина просто сбросила звонок.
Пресвятые
У меня же, твою молекулу, по воскресеньям с восьми англоязычные китайцы! И домашние планы, и муж в кризисе, и ребенок в безнадежной любви…
Но труба зовет, память со студенчества накатывает, и все: я уже перекраиваю воскресные планы, потому как — надо!
По дороге домой в метро встала в самом темном углу и гуглила «Гора, реабилитация».
Узнала много разного.
Домой добралась в совершеннейшем раздрае и легкой панике.
Глава 7
Соблазн. Просто соблазн
'Я думал, сердце позабыло
Способность легкую страдать,
Я говорил: тому, что было,
Уж не бывать! Уж не бывать!'
А. С. Пушкин
Пятница с утра не задалась, не только из-за того, что ночью мне снились всякие ужастики — на нервной почве, видимо. Но и оттого что гриппозный падеж среди студентов продолжался. И «упадок в осадок» этот успешно наслаивался на ноябрьский сплин и отчаянную молодежную жажду праздника. Поэтому на практике третьего курса из двадцати шести человек в группе присутствовали пять. И примерно такая же картина была еще два раза подряд до обеда.
Сказка. Классическая. Кошмарная.
Ну, разобрали индивидуальные расчетно-графические работы, ответила на самые сложные вопросы к экзамену. Посчитали тройку необычных и коварных показателей.
Нудно. Холодно. Уныло.
В основном здании Универа вообще и на кафедре, в частности, пахнет не хвоей, мандаринами и грядущими праздниками, а «Колдрексом» и «Вьетнамской звездочкой». Аж глаза слезятся.
Ужасно хочется домой под теплое одеяло.
Отменяю пару у вечерников, потому как в чате группы сплошь больничные и экстренные командировки. В пятницу, да. А с тремя страдальцами я сидеть до ночи не буду.
И в горле что-то першить начинает.
Пятнадцать тридцать.
Муж пишет в вотсап: «Сорвался сейчас в Москву на машине. Срочные дела с владельцами бизнес-центра. Привет вам с Русом».
Это что за демарш в продолжение давешнего дебоша?
Скриплю зубами, ибо телефон благоверный не берет, а его секретарша Лидочка звенит колокольчиком в трубку, что Александр Михайлович час назад умчался злой. Велел все оставшиеся на сегодня встречи перенести на понедельник, с полудня. И сегодня его в офисе не ждать.
Изумительные перспективы.
Так, быстро разобрать
Естественно, для ощущения полного счастья, на кафедре, при попытке уволочь пуховик и себя домой, меня тормозит Владимир Львович. Чего человеку в пять вечера пятницы уже не отдыхается-то?
Гуляй, пока молодой, потом будет лень.
После сорока начинаешь мечтать о теплом пледе и глинтвейне, а не о зажигательных вечеринках и дискотеках. Все, оттанцевали мы свое, и даже не в Испании…
— Маргарита Анатольевна, я посмотрел рекомендованные Вами статьи и материалы, — начинает довольно бодро.
Вот это производительность у человека! Выдала ему вчера четыре статьи: из Гарварда, Оксфорда, корейского КАИСТ и из «Силиконовой Долины». Объемные, подробные, качественные исследования. Со ссылками на свежие монографии. И язык там не просто с классической пафосной британской «заумью», но и технический западный сленг присутствует в достаточном количестве. А он за сутки их разобрал и готов общаться предметно.
Офигенный процессор в мозгах. И сила воли.
— Хорошо, Владимир Львович, давайте посмотрим на основные моменты, что Вы выделили, — покорно водружаю куртку на вешалку и разворачиваюсь к своему рабочему месту.
Влад же, как его окрестили молодые подающие надежды кадры нашей кафедры, придерживает меня за локоть. Быстро оглядывается по сторонам и, убедившись, что в кабинете, кроме нас никого, увлекает в кухонный закуток.
— Мы с Вами сейчас чаю горячего выпьем, Маргарита Анатольевна, а то уж больно погода сегодня промозглая. И обсудим важное. А материалы я Вам на почту сбросил. Глянете потом, как время будет.
Сижу. Офигеваю.
Гениальный, не побоюсь этого слова, молодой ученый, красивый до слез умиления и восторга, заваривает мне чай. В чайничке.
— Моя бабушка не признает пакетики, — Влад смущенно улыбается, когда ловит мой обалдевший взгляд.
— Очень ее понимаю, — бормочу удивленно, после Китая я пакетики тоже не приемлю, — листовой чай, заваренный, как полагается, имеет невероятно завораживающий вкус и насыщенный аромат.
— Да-да. Я так к нему дома привык, что даже армия не переучила. Первым делом по возвращении на гражданку купил себе кружку с заварником.
— О, — изумляюсь я уже всерьез.
Да, мои младшие братья отслужили в армии оба, но это связано скорее с семейными традициями. Да и на севере к вопросу армии проще относятся. Мужик? Служи!
Но эти изысканные питерские мозги в армии? А аспирантура что же?
— Я же после магистратуры сначала год срочной отслужил, как положено, а потом на контракт остался.
Хорошо, что я чашку к этому моменту уже поставила. Ошпарилась бы.
— Вы, Владимир Львович, полны сюрпризов. Но чай завариваете прекрасно. Этот сбор я прошлым летом из Китая привезла. Почему-то никому дома не понравился, да и здесь его тоже что-то не очень любят, — болтаю много и глупости.