Хорошая примета

Матуш Катя

И дергается теперь, головой елозит, уже мне там всю прическу своим подбородком помял! Я вроде и не напрашивалась…

— Тиша, все нормально. Если что.

— Ну да, вполне, — стукнул он меня по голове, потом склонился и чмокнул в щеку.

Кошмар!

— То-то заметно! Шея еще не болит, головой крутить? — шепнула я. — Никто на нас не смотрит.

— Я вижу, — усмехнулся он.

Неужели знает, что линзы не снял?

— М.

Тихомир глубоко вдохнул и фыркнул:

— Жалко гирлянды с кранов сняли. Но ничего, в следующем

году наверстаем. Тоже хочу посмотреть на это твоими глазами.

— Ты, значит, решил в линзах ходить?..

— В смысле? Я в них все позапрошлые выходные был. И прошлые, вообще-то, тоже. Рад, что ты заметила.

Прикалывается что ли?.. Хотя мы все прошлые выходные в номере провалялись, после того, как на радугу посмотрели сразу после завтрака. И ведь он же ее как-то увидел. Или радуга тоже пахнет?

Тяжелое небо вспыхнуло алыми отблесками заката. Я вцепилась в Тишину руку и боялась громко вздохнуть, чтобы не спугнуть этот момент и вдруг не проснуться.

— Ты, значит, в приметы больше не веришь?..

— Верю, но мне почему-то кажется, куда меньше, чем ты, — огрызнулся Тихомир.

— Я в них вообще не верю, тебе ли не знать, — ответила я с той же язвой.

Издевается еще!

— То-то я заметил! Что не перекресток, то ты шугаешься от меня, как от огня.

Я раскрыла рот и нахмурилась:

— Я шугаюсь?! Ты там ничего не путаешь?

— Не путаю. Я тебя как-то раз попытался обнять, так ты аж скулить от ужаса начала.

— Зашибись, тогда почему мы до сих пор под разными зонтами ходим?

— Не понял? Потому что так ты меньше мокнешь, еще не хватало простыть, — мычал он. — Разве есть какая-то примета, что нельзя под одним зонтом ходить?

— Есть, вообще-то!

Тихомир засмеялся:

— Вот видишь, я же говорил! Кошмар, Милослава, ты давай завязывай с этим, любовь всегда хорошая примета.

— Да ты издеваешься?! Это были мои слова!

Я дернулась, зонт выпал из рук, прокатился по парапету и со звонким шлепком ушел под воду. Тихомир зарычал:

— Мила!

— Я не специально…

— Чтоб тебя! Пошли, — потянул он меня в сторону города. — Мы так никогда на машину не накопим! Куплю тебе дождевик!

Ноги заплетались, я пару раз споткнулась на ровном месте и не могла поверить в происходящее. Как я могла упустить этот момент?!

— Какое сегодня число? — достала я смартфон и открыла календарь, чтобы поставить очередную пометку. — Пятое. Да быть не может!

Да и не просто “пятое”, а аж “пятое, ноль пятое”! В жизни не поверю, что он мог это просмотреть, поэтому щеки теперь и дует!

— И почему я ни разу не слышал приметы про зонт? — хрипло шепнул он.

— Забудь, Тихомир.

— Ну уж нет. Это гениально…

Эпилог

Я стащила с головы кокошник и согнулась, мечтая уже наконец-то познать этот фантастический навык на расслабление. Спину сводило и уже как час болезненно простреливало, шея не поворачивалась,

руки дрожали, про ноги и вспоминать не хотелось. Даже Тихомир с его физической подготовкой выглядел, как после трех финалов подряд, поэтому сейчас развалился на кровати и тяжело вздыхал.

— Че ты р-ржешь, — огрызнулся Тиша.

— Подарки понравились?..

— Очень, — рыкнул он и перевернулся на живот.

Никогда не забуду эту потрясающую рожу. Будь славны его дружки. И полный набор столовых приборов нашелся аж на пятьдесят персон, и ваза без единого цветка, и куча сувенирной атрибутики с Молотами Сварога, и гора хрустальных бокалов, за ветхий резной канделябр со свечами отдельное спасибо. Я уж думала, драка неизбежна, но Тихомир стойко все это выдержал и даже не выл, хоть завтра все наверняка отхватят за реализацию полного перечня свадебной запрещенки в горе наших подарков. Еще предстоит с отдарочками по гостям ходить, и я готова благодарить всех от души, а этот точно кого-нибудь загрызет. Данияра с женой например. Хотя мне те два чемодана набитые шитыми платочками очень понравились.

Мама моя тоже была в ужасе, но можно было догадаться, что все пойдет немного не по плану, сразу после сватовства, которое началось с этого громогласного: “Не язык чесать, не пол топтать, а невесту искать!” Обычно же все через курочек, петушков, молоточков да гвоздиков заходят, чтобы аккуратно и не спугнуть, но родителей Тихомира все это, видать, так достало, что даже язык не повернулся. Они сразу выложили про него все, начиная с пеленок, а Тамара добавила такой литр дегтя, что Тихомир до сих пор без красных ушей моей матери в глаза смотреть не может.

У меня в один момент сложилось впечатление, что они всей дружной семьей пытаются меня отговорить. И спит он не спокойно, и огрызается вечно, и уклюжий только с клюшкой в руках, и вообще операцию на глаза нужно каждый год делать, и к еде, оказывается, притырошный. Олег после такой тирады и слова сказать не мог, только и хлопал глазами, пытаясь решить, сразу Тихомира вышвыривать или там хоть что-нибудь положительное да найдется.

Согласие мы в итоге получили, причем с первого же раза, чего мать моя за всю свою практику не видела и не делала. Тихомир, конечно выдал. Вообще жениху полагается молчать и не выделываться, а нам пришлось совмещать все сразу и сватовство, и смотрины, и погляды, и сговор, и рукобитье из-за его концерта.

— Милослава. Давай ты прекратишь ржать! Хотя бы сейчас…

– “…и жить она без меня не сможет! А кроме меня она не сдалась никому!” — с рычащей торжественностью выдала я из последних сил и засмеялась.

В голову прилетело подушкой. Я соскочила с кровати на пол и отползла к стене не в силах вдохнуть. Тихомир рывком сел:

— Да сколько можно об этом вспоминать, — зарычал он. — Должен же я был сказать хоть что-нибудь?!

— Нет!

— Да как нет?! Олег так на меня таращился, что я бы и с десятью кубками ему не угодил!