Хороших людей все меньше
Шрифт:
С наступающим 2025 годом!
31 декабря 2024 года
До чего же свободная жизнь
«Привести лошадь к водопою можно, заставить напиться – нет».
Стивен Кинг «Зеленая миля»
Первый день
Автобус был полон детей. Детей, которые настроены провести пару недель в лесах. Хотя это скорее была прихоть их родителей, которые хотели немного отдохнуть от своих спиногрызов. В их интересах было отправить детей в какой-нибудь патриотичный бойскаутский отряд. Автобус уже тронулся. Город скрылся сзади него, со временем скрылись и пригородные поселения. Асфальт сменялся твердым грунтом. Он увозил детей в место, которое покажет им, что важно в эти времена, а что – нет.
Вот
Южанский союз – дикари, которые сражаются палками, лазят по деревьям и передвигаются на лошадях. Все англосаксы это знают. А почему конфликт вообще начался? Никто и не помнит. Да и какая уже разница.
И вот поворот, символизирующий полное погружение в зеленные хвойные леса. Да, конечно, их внешний вид оставлял желать лучшего, но все же явно лучше, чем у Южан. Уродливые ели скрывали пустую землю, на которой почему-то уже ничего не росло, будто бы трава была выжжена. Еще пару минут и вот он – лагерь. Где-то в дальнем углу уже разбиты палатки, в паре шагов от них был туалет, довольно современный, если подумать. В другом краю находился медпункт с изолятором. Старое маленькое кирпичное здание – вот так можно описать медпункт. Всю территорию лагеря окружал невысокий забор. А уже за ним был лес, кто бы мог подумать. Ну а также очень старое недостроенное здание из красного кирпича. Туда воспрещалось ходить, мол там очень опасно, и оно уже обваливается. Возможно, его строили для зимних смен, но денег не хватило, они ушли на пользу… Поэтому в лагере были только летние и, редко, осенние.
Остановка, дети выходят линией. Никто и не смел нарушать строй. Все заворожено следовали за вожатым, ведущим их к палаткам. Палатки были старыми. Настолько старыми, что казалось, они разваливаются на глазах. Заплаток в ткани было больше, чем ее самой. Но благо спальники были в хорошем состоянии.
Всего в лагерь приехало двадцать пять детей возрастом от четырнадцати до семнадцати лет. Десять девочек и пятнадцать мальчиков. Среди них выделялась компания из тех парней, закадычных друзей, если угодно. Андрэ Бонно, парнишка среднего роста, с нечесаной головой и мятой одежде, был главным балабол среди всех троих. У него никогда не находилось ни минутки, чтобы привести себя в порядок, зато времени, чтобы с кем-то проговорить с часок другой, – это пожалуйста. Ему было пятнадцать. Остальным двум друзьям было уже по шестнадцать. Генри Саммерс, парень в своей излюбленной футболке с флагом Англосаксов, гладковыбритый по армейским уставам. Его очки в толстой оправе часто вызывали смех, поэтому он всегда старался заменить их линзами. Финансовое положение его семьи не позволяло ему регулярно менять линзы, поэтому в лагерь он отправился в очках. Оба они – ярые патриоты своей страны. Собственно, это можно утверждать и про Альберта Льюиса. Подросток, на полголовы выше Генри, да и на два месяца старше его. Носил черные футболки и рубашки, что довольно скучно. Да и в принципе он предпочитал нейтральные и спокойные цвета в одежде. Со зрением у него также имелись проблемы, но до очков или операции пока не дошло, а на последнее так и вовсе денег все равно нет.
Вожатый, наконец, распределил детей по палаткам, выдал комплект белья и представился.
– Товарищи скауты, можете обращаться ко мне «Товарищ Шмидт». Все уяснили?
– Да, товарищ Шмидт, – сказали все хором.
– Отлично, а теперь я раздам вам тексты лагерной песни, вы обязаны ее выучить. Мы будем петь ее каждое утро и каждый вечер.
Совсем скоро у каждого в руках оказался листок. Текст был просто великолепен, каждое слово было подобрано четко и находилось на своем месте.
Сегодняшний
– Эй, Альберт, смотри! – протараторил Андрэ в своей привычной манере.
– Что? – ответил ему Альберт. Генри же просто осматривался и не был заинтересован в разговоре, он настолько сегодня вымотался, что просто молчал и послушно шел за всеми.
– А это не то красное здание, в которое нам нельзя заходить?
Альберт бросил взгляд в даль. Беглого анализа ему хватило, чтобы с уверенностью ответить:
– И правда, это – оно. Даже ограждающий забор есть.
Тут он заметил девушку из своего отряда. Имя он ее не запомнил, ведь тоже был вымотан поездкой, да и день сегодня казался слишком загруженным. Утром – спой гимн, днем – поезжай в лагерь, вечером – опять что-то пой. Такой распорядок дня давно стал обычным для граждан Англосаксонского союза. Девушка, вроде, тоже заметила Альберта, хотя понять это было сложно. Внешность довольно редкая в этих краях. Красивые длинные черные волосы падали на ее тонкие плечи, красивая рубашка чуть колебалась, хоть и особого ветра сегодня не наблюдалось. Ее мимолетный взгляд позволил лучше разглядеть черты лица. Да, не четко, но как-нибудь. Особенно выделялись на ее лице почти незаметные веснушки. Мягкие черты лица вызывали чувство тепла, а гордость в ее глазах показывала ее твердость. Она отвернулась и пошла в обратную сторону, поскольку также поступили и остальные.
– Слушай, Альберт. Генри сегодня совсем молчалив. Я что-то переживаю. Может быть, он заболел. – озабоченно спросил Андрэ, но и он, видимо, уже вымотан.
– Андрэ, он просто устал, как и я, как и ты. Да, ты тоже. Это нормально. Просто нужно поспать. Да и обед был сытным, а после сытного обеда, ты и сам знаешь, хорошо бы и вздремнуть.
Андрэ зевнул и согласился с Альбертом.
Совсем скоро начало темнеть, самое время пропеть песню. Конечно, в первый день ее никто не выучил. Ругать их за это не стали, но потребовали в ближайшее время это исправить.
– Ладно, сегодня можете читать с бумажек. Готовы? Ну хорошо, три, четыре…
– Не страшат нас те Южане,
Что скрываются в ночи.
Мы их всех посадим на кол
И под зад пинка дадим.
Пусть запомнят, кто такие
Англосакские борцы,
Что как молот правосудья
Обнаружат их в ночи…
Все пели, кто-то с энтузиазмом, кто-то вымотан и не способен его проявлять. На последних товарищ Шмидт и начальство лагеря, которое наведалось проверить их, смотрели с неодобрением.
Второй день
Первое утро в лагере началось сейчас. Пока режим дня для всех в новинку: никто не выспался. Да, вырубились после песни они моментально, но восьми часов им явно не хватило.
– Товарищи, подъем! – раздалось в палатке.
Генри подорвался, за ним последовал Андрэ. Альберт же с большим трудом, но раскрыл глаза.
– У вас пять минут, а дальше на пробежку.
Товарищ Шмидт пошел к следующей палатке. Альберт, Генри и Андрэ шли умываться неспешно, шатаясь как пьяные. Кое-как умылись и поспешили обратно. Еле успели, собственно, как и та девушка, которая бросила взгляд на Альберта еще вчера.