Хоспис
Шрифт:
На кухне послышался шорох, а затем лёгкий стук. Артур узнал его. Когда кто-то открывал сахарницу и клал крышку на стол, то она легонько стукала с гулким пластиковым звуком. Его пробрала дрожь.
В кухне кто-то был.
Он медленно обернулся и стал всматриваться, но никого не увидел. На столе стояла сахарница, в центре. Крышка лежала рядышком, крупинки сахара поблескивали на столешнице.
– Кто здесь? – Артур зашёл в кухню, заглянул под стол, за плиту. Свет включить он не подумал. – Фигня какая-то.
Он потянулся
В проходе стояло человекообразное существо, низкого роста и с длинными, до ступней, руками. Лунный свет не дотягивался до него, поэтому Артур не мог разглядеть его подробно, но и от этого волосы на его загривке зашевелились. В груди резко кольнуло, там будто стал набухать шар, а затем он упал в желудок, и его коленки затряслись. Мальчик сделал шаг назад и упёрся в подоконник.
Бежать некуда.
Он был словно муха, попавшаяся в паутину, которая бьётся в конвульсиях собственного страха и никак не может выбраться из ловушки. Во рту у него пересохло, в горле встал ком, который никак не получалось сглотнуть.
Существо сделало шаг назад и визгливо захохотало. Юнец перед ним трясся от страха, округлив и без того большие глаза и постанывая при каждом выдохе. Оно рассмеялось громко, на весь дом, и не то, что родители – соседи могли подскочить в своих кроватях. Мерзкий смех словно гром врезался в самый мозг мальчика, голова закружилась, в глазах помутнело.
Но Артура одолела надежда. Он надеялся, что отец проснётся и придёт спасти его. Все дети верят, что отец защитит их – так устроена детская психика. Даже те, кто никогда не знал лика своего отца – они тоже верят, что если бы он был рядом, то обязательно бы их защитил.
Но никто не проснулся.
Существо сделало ещё шаг назад, не отрывая свой хитрый взгляд от ребёнка, а затем развернулось и пошло в сторону спальни родителей. Медленно, словно оно плыло по полу.
Сначала Артур облегчённо вздохнул, но потом до него дошло.
«Боже, он идёт к родителям! Они же спят! Оно застанет их спящими, и тогда…»
Почему они не просыпаются?
Почему?!
Артур заплакал. Ему стало страшно потерять родителей – самое ценное, что есть в жизни ребёнка. Мальчик открыл ящик стола и стал нащупывать ручку ножа. Он поднял его на уровень глаз и всмотрелся в лезвие, отражающее блеск луны. Вряд ли он испугает то существо, но это лучше, чем с голыми руками…
4
Когда Артур увидел спальню родителей, то снова заплакал.
Вся комната была грязной, обои – ржаво-коричневого цвета, исписанные чёрными полосами в хаотичном порядке. С распахнутой дверью в нос Артура ударил резкий аромат чего-то тухлого. Глаза заволакивало дымкой, словно в комнате был туман. Он то видел мутные пятна, то перед глазами летали
Отец лежал на полу в неестественной позе, прогнутый в спине. Вместо глаз на лице были огромные черные дыры, рот открыт, челюсть скошена на бок. Пальцы были в крови, ногти сломаны.
Мама стояла в углу, лицом к стене. Грязные, жирные волосы спускались на плечи, и из-за них невозможно было разглядеть лицо.
Артур моргнул – и вот комната чистая, ничто не гудит и не жужжит, перед глазами ничего не летает, но вскоре кошмарная картинка вернулась, проявилась, словно плёнка фотоаппарата. Мальчик сильнее сжал нож в руке.
– Мама! – закричал Артур. – Что происходит?
Но мама даже не шелохнулась. А вот существо, стоявшее на кровати, снова расхохоталось с визгом. Всё его тело было покрыто длинной шерстью, утопленные в глазницы хитрые глаза с издевкой смотрели на ребёнка. Рот искривился в хищной улыбке, и оно поманило Артура к себе рукой.
– Нет! – закричал он ему. – Что ты сделал с ними?!
Вместо ответа противный смех.
– Мам, пап… Что тут творится?! – кричал он, надеясь, что кто-то даст ответ.
«Это сон?! Это всего лишь сон! Всего лишь. Сон…»
Он обхватил своё оружие двумя руками, поднял его на уровне глаз.
Существо довольно ухмыльнулось, растопырило ладонь и двинуло ею вперед, словно нажимало большую кнопку. Артур даже не успел моргнуть, как что-то толкнуло его и он вылетел из комнаты, ударившись о стену в коридоре и вскрикнув. Нож выпал из руки и грохнул об пол. Дверь громко захлопнулась, и за ней раздался пронзительный крик матери. Сначала он был чистый и немного хрипящей, затем сменился на утробное бульканье.
– Мама! – закричал Артур и молнией поднялся на ноги. Он упёрся в дверь, выкрикивая «Мама! Мама!!!» и не обращая внимание на ушибленную спину, которая отдавала в мозг тупой болью.
Дверь никак не поддавалась. За нею прогрохотал визгливый и мерзкий голос.
«Он её убьёт!» – раздалось у мальчика в голове, и он, сняв тапки, упёрся ногами в пол и изо всех сил натужился. Дверь слегка скрипнула, распахнулась и Артур от неожиданности упал на пол, расквасив нос и больно прикусив язык. Из глаз прыснули слёзы.
Он поднял голову и замер, пытаясь понять, что же произошло. За дверью оказался зал.
«Как же так? Там же комната родителей! Почему я в зале?»
Он встал, вытер слёзы и кровь рукой, размазав их по лицу. Затем, не теряя времени, пустился бегом в коридор и остановился перед дверью, которую недавно никак не мог открыть.
Дверь стала, как и стены в комнате родителей, гнилостно-ржавого цвета. За ней уже никто не кричал, никто не смеялся. В доме царила тишина.
Артур взялся за круглую шершавую ручку и она плавно повернулась. Дверь открылась – за ней был снова зал.