Хоть весь мир против нас

Зверев Сергей Иванович

— Как настоящий флотовоин [24] .

— Флотовоин, — эхом повторил Николай Николаевич. — Я тут получил выписку из «личного дела» капитан-лейтенанта. Впечатляет. Восемь боевых орденов, и все за секретными приказами, только Герой России официально.

— И тот посмертно, — заметил Виктор, решив не упоминать о медали «За отвагу» и ордене Мужества, которые ему вручили за участие во второй чеченской кампании (во время срочной службы) еще до того, как он стал «фантомом».

24

Флотовоин —

так Петром Первым именовалась морская пехота.

— Вот каких офицеров нужно показывать нашим заграничным друзьям. Элита! В древние времена такие воины были родоначальниками аристократии! — не скрывая возбуждения, заговорил адмирал Добрынин. — Значит, так, капитан-лейтенант, все решено, ты идешь с нами на президентский прием.

— Товарищ контр-адмирал, у меня вроде специфика другая. Быть невидимым и всех видеть. Да и парадной формы для такого мероприятия нет. — Растерянно глядя на Добрынина, Виктор попытался отказаться от приглашения на банкет, но тот был неумолим.

— Как разведчик разведчику скажу: в нашей работе бывают ситуации, когда необходимо «выйти из тени», то ли чтобы врага напугать, то ли союзнику продемонстрировать свою силу. В твоем случае, капитан-лейтенант, второй вариант. А насчет формы… — Адмирал посмотрел начштаба. — Как, Макарыч, подберем парадку Ихтиандру?

— Подберем, — коротко ответил тот, понимающе усмехаясь. — Мы ведь не на боевом задании, но с официальным визитом, так что подберем и орденские планки соорудим, и муляж Звезды Героя. Чтобы камрады видели, что у нас есть бойцы, способные отвернуть бошку любому Рэмбо и иже с ними.

— Значит, самоотвод не подходит, — смирился со своей дальнейшей участью Савченко.

— Не подходит, — с легкой улыбкой подтвердил адмирал.

— Тогда разрешите отбыть на свой корабль для дальнейшего прохождения службы.

— Валяй. Принимай свою команду и ставь им боевую задачу, согласно текущему моменту. А вот завтра с утра сюда, на «Кронштадт», будем подгонять под тебя форму, чтобы был элегантен, как настоящий аристократ.

Диверсант круто развернулся и направился к двери, а за его спиной старшие офицеры продолжили решать внезапно навалившиеся проблемы.

— Так кого на банкет возьмем, Николаич?

— Только командный состав! Остальным хватит и увольнения на берег, а то мне здешний Нельсон пообещал устроить кутеж в лучших морских традициях. Не хватает еще международного скандала. — Контр-адмирал был категоричен…

Прием «утопленника» на «Забияке» оказался контрастным от холодной фразы командира корвета Тутова:

— Рад, что вы не погибли. Времени на раскачку нет, так что сразу принимайтесь за дело. И помните о секретном вооружении корабля.

И другие офицеры, которые также особой радости при виде его не проявили, ограничились рукопожатиями и короткими, ничего не значащими фразами.

И совсем другое дело свои: кубрик боевых пловцов едва не взорвался от радостного возгласа собравшихся диверсантов, как только Виктор вошел. Казалось, стены прогнулись.

Все бросились его обнимать, пожимать руки, наперебой хлопали

по плечам, спине.

— Как вы тут без меня? — спросил Савченко, когда «торжественная буза» утихла.

— Да все в пределах дозволенного, — первым заговорил Циклоп, заменявший его во время отсутствия. — Залетов в походе не было, здесь на стоянке группу разбил на пять пар. Патрулирование каждые три часа, чтобы особо не выдыхаться. Мы на стоянке пробудем всего четыре дня, этого хватит, чтобы оставаться в форме.

— Добре, — кивнул Стрелок и задумался. — Значит так, одна пара патрулирует, две в резерве, остальные отдыхают. Обстановку отслеживаю либо я, либо ты. Это ясно?

— Конечно, — за всех ответил Циклоп. Боевые пловцы стали расходиться, теперь настало их время — подводная охрана корабля на стоянке…

Встреча с подполковником Юсуповым была менее эмоциональной, но по-настоящему искренней. После флотских ста граммов, которые Сергей Евгеньевич набулькал в стаканы из своей фляги, контрразведчик, не закусив, сразу перешел к делу:

— Честно говоря, кто другой рассказал, не поверил бы. А тут своими глазами…

— Где-то я уже что-то подобное слышал, — усаживаясь поудобнее, улыбнулся Виктор.

— Это присказка, сказка будет впереди, причем не особо веселая, и еще неизвестно, с каким концом. — Подполковник устроился напротив диверсанта. — После твоего исчезновения и обнаружения в кабелях управления ракетными стрельбами сканера у нас в управе нашлись горячие головы, которые выдвинули версию, что засланный казачок — это ты. Самый что ни на есть твой профиль. Заложить в жизненно важный орган корабля «сюрприз» и уйти, как субмарина в морскую пучину. Тогда «лубянских мечтателей» отбрили, погода для купели была не подходящая, да и устройство, заложенное, оказалось не миной, а «клопом», и экстренное бегство только выдало наличие закладки. Все доводы в твою защиту звучали логично, но вот твое внезапное воскрешение дает серьезные козыри уже было притихшим «мечтателям».

— Ну, ты-то, Евгеньич, хоть ты веришь, что я не Иуда? — пристально глядя контрразведчику в глаза, спросил Виктор.

— Я не верю, я знаю, что враг не ты. Только знаю еще и систему, и если мы не обнаружим «крота», то из тебя, Стрелок, сделают козла отпущения.

— Найдем, — почему-то уверенно произнес Савченко. — Задание не выполнено, а время уходит. Значит, в самые ближайшие дни «крот» зашевелится. Главное, не упустить момент… 

Глава 3. Свистать всех наверх

С первыми лучами восходящего над заливом Русалок солнца зазвучали горны, объявляя побудку на российских боевых кораблях, и, будто по мановению волшебной палочки, военно-морская база ожила, превратившись в гигантский муравейник.

Пока матросы и офицеры Российского флота готовились к первому увольнению в город, их оринокские коллеги наводили последний лоск перед совместными учениями в ожидании сановных особ из соседних государств.

По пирсам взад и вперед носились автокары, подвозя к катерам контейнеры с провизией, ящики со снарядами для скорострельных пушек и туши похожих на гигантские сигары ракет со сложенными плоскостями крыльев.