Хождение по Млечному Пути

Даль Алёна

Мы отправляемся в сторону мыса, где волны круче и выше. У подножия скалы – пара фургонов и красный скутер. На песке сушатся доски. Возле досок – люди и большой лохматый пёс. Когда мы проходим мимо, лишь он один поднимает голову и провожает нас усталым, умудрённым взглядом. Потом глубоко вздыхает, кладёт мокрую, в песке морду на лапы и продолжает дремать.

– Знаешь, человеку иногда требуется внешний пинок, чтобы он мог по-настоящему оценить то, что имеет, понять, насколько богат, – рассуждает Борис. – Я имею в виду, конечно, не деньги или материальные ценности. Риск – это и есть тот самый пинок! Он учит проживать жизнь «наотмашь».

– Тебе что – не хватает пинков в обычной жизни?

– Пинков-то хватает! – улыбается сёрфингист. – Но не каждый пинок годится для осмысления

жизни! Что ты смеёшься? – Он сконфуженно умолкает, но вскоре возвращается к прерванной мысли. – Разумеется, рисковать можно по-разному – просиживая за столом казино или стреляясь на дуэли. Но риск должен приносить не только выброс адреналина, но ещё и радость, и озарение, и пользу какую-то. Вот тогда он оправдан!

Я задумываюсь о пользе риска и вспоминаю, когда и как рисковала в последний раз. Не так уж давно! – четыре дня назад, когда приняла приглашение Эррандо. «Последствия» этого рискованного шага налицо.

– Вон смотри! – Борис указывает на одинокую фигуру, как поплавок торчащую из воды. – Этот парень ждёт волну. А теперь глянь туда. – Его рука описывает плавную дугу в сторону открытого океана. – Видишь? Там образуются споты – так мы называем водяные свитки. Раскручиваясь, они могут превратиться в хороший гребень, а если повезёт – в «трубу» метров в пять.

Расслабленный до сих пор сёрфингист тоже замечает споты, ловко взбирается на доску, ложится плашмя и начинает энергично грести руками против течения. Видно, как волны безжалостно хлещут его по лицу, пытаясь отбросить назад, – но он не сдаётся. Доплыв до известной только ему заветной черты, молниеносно вскакивает на ноги и… Дальше как в замедленной съёмке красивого фильма об океане: стремительное скольжение по гребню волны, нырок сквозь искрящуюся бирюзовую толщу и движение по ревущему водному тоннелю. Несколько секунд, и волна опадает, с сожалением выплюнув улизнувшую добычу на мелководье. Парень, издав победный клич, спрыгивает с доски и замирает в ожидании следующей волны, которая непременно будет лучше и опасней предыдущей.

Насмотревшись на отчаянных смельчаков, на споты и гребни, мы с Борисом садимся в тени фургона. Он достаёт термос, бутерброды.

– Знаешь, я ведь по профессии финансист, – говорит сёрфингист, разливая по чашкам кофе, – банкир. Сделал карьеру, заработал денег, построил дом, женился, потом развёлся, поставил на ноги дочерей… Оглянуться не успел – полжизни позади. А вроде как и не жил вовсе – суета сует и томленье духа. Надоело. Вышел из бизнеса, продал долю, вложил деньги. Первый раз приехал сюда шесть лет назад. С тех пор с мая по август, иногда и дольше, живу в Сан-Себастьяне. Мне здесь нравится: океан и ветер, свобода и радость без особых на то причин. Тут есть своя компания, но мне особо никто не нужен. Я полюбил одиночество. И перестал бояться смерти, потому что понял: важно не сколько – а как ты живёшь…

– Интересно, что ты делаешь, когда уезжаешь отсюда? – пытаю я бывшего банкира.

– Знал, что спросишь. Делаю то, на что не хватало времени в той, прошлой жизни: читаю книги, учусь рисовать, изучаю языки… сочиняю эпитафии безумцам вроде меня…

– ???

– Шучу, конечно! – улыбается Борис. – Если ты имеешь в виду работу – веду занятия в университете, на географическом факультете. Курс называется «Искусство странствий». Это факультатив, на лекции ходят с десяток человек, не больше. Зато все они уже научились жить свободными от прошлого и будущего!

– И все они конечно же сёрфингисты?!

– Вовсе не обязательно, – смеётся Боб, – но все они не боятся рисковать и быть непохожими на других.

На мгновение я испытываю что-то вроде лёгкого укола белой зависти.

– Вот думаю: а смогла бы я так жить?

– А ты не думай – пробуй!

…К вечеру бухта озаряется пунцовым закатом. На фоне отливающего золотом моря шустрые фигурки сёрфингистов, хрупкие на фоне океана, выглядят отчаянно красиво. Эти бесстрашные (а кто-то скажет – безумные!) люди ни за что на свете не променяют свою теперешнюю жизнь на пресную предсказуемость прошлой, не вернутся к безопасной

стабильности, которую когда-то отвергли. Но так ли необходим буквальный, физический риск для того, чтобы освободиться от прошлого и перестать жить будущим? Игра на острие жизни и смерти, конечно, выбивает из головы всякие глупости… Но как быть с пустотой? Её адреналином не заполнишь!.. И потом, мы не совсем уж независимы от своего прошлого: оно в виде накопленных денег, знаний, опыта кормит настоящее – признаёшь ты это или нет.

– Борис, хочу спросить тебя вот о чём: если бы ты не был в прошлом успешным банкиром, удалось бы тебе жить так, как ты живёшь?

– Ты хочешь знать, на что я живу? – уточняет Борис.

– Да, именно. И смог бы ты жить на зарплату преподавателя?

– Хороший вопрос. – Сёрфингист задумывается. – Я так тебе отвечу: если бы я не был в прошлом успешным банкиром, то всё равно поменял бы свою жизнь. Возможно, я катался бы на доске не здесь, а у себя на Рижском взморье или был бы не сёрфингистом, а, к примеру, скалолазом. На худой конец – просто бродягой!

– Но всё равно рисковал бы жизнью?

– Мы рискуем жизнью всегда, даже тогда, когда не задумываемся об этом: ведём ли автомобиль, летим ли на самолёте или ходим в одиночку по незнакомым пляжам, – хитро подмигивает Боб, – всё зависит от нашего отношения к жизни и границ риска, которые каждый устанавливает для себя сам…

Под последние лучи уходящего солнца мы допиваем остывший кофе. Борис интересуется, готова ли я рискнуть и прокатиться по серпантину на его стареньком скутере или же предпочту благоразумно остаться на ночь в фургоне? Получив моё согласие рискнуть, отвозит меня в Пасахес. Прощаясь у калитки, я благодарю сёрфингиста за удивительный день и разговор, прекрасно понимая, что, скорее всего, мы больше никогда не увидимся. А вот почему и для чего встретились? Зачем и кому это было нужнее – ему или мне? В ответ на мои мысли Боб произносит с улыбкой: «Там, где нас ждут, мы всегда оказываемся точно в срок» [18] – и растворяется в темноте.

18

Пауло Коэльо «Дневник мага» [эпилог].

Прощание с рыбаком

Я медленно иду от калитки к дому, с необъяснимой грустью открываю знакомую дверь. Меня ждут. За столом, положив натруженные руки на белую скатерть, сидят милые старики – совершенно чужие, но ставшие за эти дни такими близкими, что к горлу подкатывает ком. Эррандо и Тода. Рыбак и рыбачка.

Что сказать вам, мои дорогие, на прощание? Что каждый прожитый в вашем мире день был похож на маленькую жизнь? Что каждый час вмещал в себя столько открытий, что можно теперь вспоминать о них долгие годы? Что пережитые здесь, вместе с вами и благодаря вам, минуты – это то, ради чего стоило рисковать? Это мгновения, которые хочется остановить, запомнить и бережно хранить в своём сердце… Я хочу поблагодарить вас за то, что поделились со мной чем-то очень важным. Что позволили почувствовать радость и покой, удивление и восторг. Вы украсили мою жизнь и позволили мне быть абсолютно счастливой…

Но ничего этого я, увы, сказать не могу – мой английский не столь совершенен. Поэтому я просто пою им песню. На русском. Мою любимую:

Призрачно всё в этом мире бушующем.Есть только миг – за него и держись!Есть только миг между прошлым и будущим,Именно он называется жизнь… [19]

Все куплеты, один за другим. И о седых пирамидах, и о звезде, что сорвалась и падает… Пою – и слёзы катятся у меня по щекам.

19

Александр Зацепин, слова песни «Есть только миг» из кинофильма «Земля Санникова».