Хождение Восвояси
Шрифт:
Иван, с лицом бледным, покрытым рваными алыми пятнами, отчаянно глянул на супругу:
– Но Сень… представь… если начнется война… карательная… сколько детей… таких, как Ярка и Лёка… и их родителей… и…
– Вань… В-вань…
– Я за наших обормотов жизнь отдам. Ты это знаешь, – кулаки его сжались до белизны костяшек, из-под ногтей, впившихся в ладони, закапала кровь, но он не замечал. Сиплым, дрожащим голосом он продолжал, не отрывая больного взгляда от лица жены: – А будь у меня миллион жизней – отдам миллион. И не задумаюсь.
– Вань…
– Но…
– Ваня.
Серафима прищурилась, стиснула зубы… Казалось, еще секунда – и она набросится на мужа, и будь у него миллион жизней – через пять минут не останется ни одной. Он стоял, опустив голову и не шевелясь, готовый принять любую кару за своё святотатство… но не дождался.
Звук не удара, не вынимаемого из ножен меча, но голоса царевны, надтреснуто-звенящий, нарушил тишину.
– Адалет. Агафон. Если Бессмертные смогли из Вамаяси попасть сюда… Вы сможете отправить нас отсюда в Вамаяси?
– Не Бессмертные. Вечные, – машинально поправил старый маг, но Сенька лишь усмехнулась:
– Были Вечные. Будут Бессмертными.
Иван и Агафон, вспомнив судьбу царя Костея, невольно хмыкнули.
– Ну так как? – хищный взор царевны буравил магов едва не насквозь.
– Думаю, что да – через три часа. И уверен, что да – через десять, – задумчиво прищурился Адалет.
– А забрать нас оттуда сумеете?
– Это сложнее… – старик почесал затылок. – Но если бы я был с вами, то смог бы открыть Путь из любого места силы. В Вамаяси их немного… но имеются.
– Ты пойдешь с нами?
– Я пойду с вами, – его премудрие последний маг-хранитель поднялся, мужественно выпятив нижнюю губу.
– А ты сможешь?.. – обеспокоенный взгляд Иванушки натолкнулся на снисходительный взор чародея:
– И да устыдятся маловерные!
Через пять часов ждать, когда всё будет готово, терпения уже не оставалось. В наспех освобожденной комнате под крышей самой высокой башни, волшебники чертили первую септограмму и собирали всё необходимое для наложения заклинания перемещения – и выживания после того, как оно сработает. Лукоморцы, вооруженные до зубов, с дорожными мешками в руках, расположились у стены лагерем, быстро превратившимся в осадный: уйти они отказывались, несмотря на прозрачные намеки хозяев погулять пока в другом месте, лучше – вокруг дома, а еще лучше – сходить до деревни.
– Без вас не начнем, – язвительно заверил их Адалет, но кроме "Попробуйте только" другой реакции не добился. Сенька карманным точильным камнем наводила последние штрихи на лезвия метательных ножей, Иван, напряженно сдвинув брови, изучал раздел "Вамаяси" справочника купца, и ни та, ни другой не двигались с места ни под какими предлогами.
Еще через пять часов чародеи, склонявшиеся над магическими символами пятой септограммы, разогнулись, переглянулись и дружно выдохнули:
– Всё…
Лукоморцы встрепенулись – под продолжение диалога:
– Сил магических больше нет.
– Пора
– Чего и вам советую, – строго глянул Адалет на взвившихся от негодования гостей. – Неизвестно, где через час окажемся.
Услышав волшебное слово "через час" Иван и Серафима немного успокоились. Услышав зловещее "окажемся", его премудрие насторожился.
– А разве мы оба с ними отправляемся, учитель?
– С чего ты взял? – нахмурился старый чародей, вытирая упорно светящиеся пальцы о балахон. – Я тут подумал… Лучше тебе остаться здесь.
– Это почему? – насупился последний маг-хранитель.
– Мне кажется, ты для такого испытания еще не совсем готов. Не обижайся, конечно, но это не ты такой слабый – это противник силен.
– Но я не… не готов! Я готов! – еле соображающий от усталости и напряжения последних десяти часов, волшебник упрямо мотнул головой. – Они – мои друзья!
– Мои тоже, если ты забыл, – нахмурился старик. – Поэтому и говорю так.
Лукоморцы, не зная, что сказать, молча замерли у стены.
– Но я… но мы же… Но вы же сами на той неделе говорили… и раньше… что я… – растерянный, Агафон шагнул к наставнику.
– Да, говорил. И от слов своих не отказываюсь. Не было у меня еще ученика, настолько искусного в спецпредметах…
Его премудрие раздулся, как воздушный шар.
– …и одновременно настолько неуклюжего в бытовой магии.
Шар лопнул.
– Но нам ведь бытовая магия там не пригодятся, – нерешительно проговорил Иванушка. – Нам ведь главное попасть в Вамаяси, всех раскидать, забрать детей и выбраться оттуда.
– А в остальном мы уж как-нибудь сами, – поддержала его Серафима, взмахнув очередным ножом. – Традиционными методами.
– Мирному населению слова не давали, – буркнул Адалет, махнул рукой, несмотря на все его усилия оставляющей в полумраке светящиеся следы, и зашарил глазами по комнате: куда бы присесть.
– Вы проголодались? Из буфета, может, принести чего-нибудь? Или из погреба? – не смея больше вмешиваться в спор, вызвался Иван.
– Да сидите уж… – пробормотал старик, прикрыл глаза и зашевелил пальцами под аккомпанемент неразборчивого, но выразительного шепота. Правый угол у двери – единственное место, свободное от магических параферналий – засветился зеленым. Пару секунд спустя там появились четыре табурета, знакомые еще по кухне, и стол оттуда же.
– Дальше сам, – Адалет устало кивнул ученику, плюхнулся на табуретку и принялся мыть руки под струей невесть откуда взявшейся воды. Она необъяснимо падала из ровной сухой стены, вспенивалась, попадая на пальцы, и исчезала, не долетая до пола.
Агафон сосредоточился, пошевелил пальцами, словно что-то ощупывал, и зашептал – не менее выразительно, чем его наставник, но в кои-то веки понятно для непосвященных:
– Хлеб… черствый… Сухари… размокли… Булка… зеленая… фу, гадость…
– Выкинь, – посоветовал старик.