Хождение за три неба
Шрифт:
Вот я и нашел Костиного отца… Настроение стремительно падало, в груди была пустота. Хотя… Хотя – была же первая дверь! А групп наших бойцов ведь было две! Может?.. Может. Но это – потом. А сейчас…
–Шарик, подойди к тем телам поближе. Достаточно, стой! Дай свет! Больше света!
Я встал и склонился перед павшими бойцами. Мир вашему праху, ребята! Я вернусь… Мы вернемся! И мы предадим вас земле. И поставим памятную плиту. Вы были первыми. И вы шагнули за грань… Кто же знал, что это была грань между жизнью и смертью? Спите спокойно, друзья, спите спокойно…
–Шарик, убери свет… Весь убери. Я немного посижу… А потом –
Подвал архимага я проскочил, не останавливаясь. Притормозил только немного ход Шарика. Не было никакого желания участвовать в экскурсии после увиденного. Подвал был пуст, узнаваем, такой, каким я его и видел на голограмме. Более обширный, конечно. Освещенный этими искусственными факелами, с тремя столами, уставленными древней алхимической аппаратурой. У стен стояли стеллажи с огромными фолиантами и свитками. На стенах висели карты, таблицы, схемы какие-то… Потом. Все потом. Я даже не снимал. Мы еще с дедом встретимся, надеюсь. Не сейчас…
–Шарик, сейчас – на Базу.
Пора. Лом, наверное, меня уже ждет.
Снова темнота, мгновенный страх, знаете, – как при попадании самолета в воздушную яму? И тут же – свет. Приглушенный свет транспортной секции Базы. Я вышел, вытащил винтовку, уложенные в сумку от противогаза патроны и нажал на браслет. Шарик растаял в воздухе.
–Лом, здравствуй! Где ты?
–Здравствуйте, Христофор Бонифатьевич!
Я обернулся и невольно раскрыл рот. Передо мной стоял старший помощник Лом. Во плоти и в полной флотской красе. Таким я его видел в детстве, на иллюстрациях к "Капитану Врунгелю". Лицом и статью он был здорово похож на замечательного артиста прошлого века – Бориса Андреева. Естественно, когда он был молодым. Как в кинокомедии "Трактористы", скажем.
–Ну, как? Хорошо выгляжу?
–Да, Лом. Выглядишь ты просто замечательно, но мне сейчас не до шуток и улыбок. Я прокатился на шаре по маршруту и нашел погибшую группу землян. Которая была послана на задание шестьдесят лет тому назад. Извини, старина… На душе пакостно. Выпить у тебя ничего нет?
Выпить Лом нашел. Он и покормить меня мог, оказывается. Синтезировать что коньяк, что эскалоп – для него было плевое дело. Так что, выпив грамм пятьдесят и перекурив, я немного пришел в себя. Живым, как говорится – жить. Нужно жить дальше.
–Слушай, Лом… Слушай – я как на тебя посмотрю, так вздрагиваю даже. Настолько ты похож на настоящего моряка!
–А как же иначе, Афанасий? Ты ведь, когда мне имя придумывал, что хотел? Чтобы я стал похож на человека, так ведь? На узнаваемого, привычного для тебя человека. Так? Чтобы не допустить и капельки чувства страха, опаски от неизвестности…
–Так… Ну, ты и психолог!
–Да, и психолог, кстати… Извини, перебил тебя. Ты что сказать-то хотел?
–А? Ах, да! Слушай, Лом… пора мне, наверное, ложиться на обследование. Спина достала окончательно. А мне двигаться сейчас придется много… как я думаю. Точнее – подозреваю. И двигаться весьма и весьма шустро! Чтобы, в случае чего, глаз свой от поджопника уберечь. Поможешь?
–Зачем спрашиваешь, Афанасий? Конечно, помогу! Я же сам тебе это предложил. Ну, что, готов? Пошли?
–Подожди… Сколько я буду валяться в отключке? Ну, примерно, хотя бы?
–Я не знаю, Афанасий. Это как диагност решит. Несколько часов наверняка.
–Да вот, не сочти за наглость… Ты мне не можешь дать знания нескольких языков? Твой язык. Французский, немецкий, испанский? А то тебе опять втемяшится перейти на хох-дойч, а я – ни бе, ни мэ, ни кукареку с копенгагеном! Да, и еще. Посмотри, пожалуйста, в своих базах. Я думаю, у тебя есть язык аборигенов с последней перед твоей базой станции? Если считать по ходу часовой стрелки. Наверняка ваши исследователи и наблюдатели там работали. Шар проходит прямо через подземелье какого-то волшебника. Явно это была ваша база. Или что-то еще более древнее.
Лом задумался буквально на секунду. Потом звонко пробил ногтями пальцев по бляхе ремня с якорем и широко улыбнулся.
–Это не вопрос, Афанасий! Хочешь знать языки – будешь их знать. А то, что головка будет немного "бо-бо", догадываешься?
–Догадываюсь уж… Не дурнее студента… – вздохнул я, – а что делать, Лом? Мне это вот так нужно!
И я резанул себя ребром ладони по шее.
–Что еще? Что это ты с собой притащил, Афанасий?
–Да винтовка это моя, старший помощник… Слушай! Если ты помощник, да еще и старший, а помоги ты мне ее немного до ума довести, а? Есть и с ней свои заморочки, и с патроном для этого ствола.
–Нет, Афанасий, помогать тебе с оружием я не буду.
–А почему, Лом?
–Я не могу сотрудничать с землянами по вопросам совершенствования оружия.
Не могу, не могу, а глазом-то косит на винт постоянно. Как бы мне это ограничение обойти?
–А как же мой шар?
–А что твой шар? Он тебя принял, определил состояние твоей болячки как угрожающее, между прочим, жизни человека и доставил тебя ко мне. А сам зафиксировал тебя как пользователя. Я тут ни при делах!
–Набрался жаргону… Следи за языком, моряк. Бескозырку в зубы и семь якорей тебе в задницу!
–Как, как? – Засмеялся Лом. – Не слышал!
–Со мной пообщаешься – еще не то услышишь! Стой! А ведь это идея! И решение проблемы. Лом, а Лом, а возьми-ка ты меня на работу, а? На полставки? Хошь – исследователем, хошь – курьером! Можно и переводчиком, после того, как языки мне закачаешь! А еще лучше – возьми консультантом по специальным вопросам, а? А уж я-то тебе наконсультирую! Закачаешься!
Теперь Лом задумался всерьез. Да, дело того стоило. С одной стороны – проникновение на Базу ни пойми кого. Какого-то человечишки с больной спиной. Его лечение, опять же, обучение языкам. С другой стороны – привлечение одного аборигена к работе в научных и исследовательских целях. А вот это – совершенно другое дело, не так ли?! Такое решение оставляет простор для маневра. Любого маневра.
–А ты знаешь, Афанасий, в твоем предложении что-то есть… Что-то просматривается, интересное такое… И взаимовыгодное. Мне надо поразмышлять, посмотреть нормативную базу, найти прецеденты привлечения или использования аборигенов в исследованиях…
–Ты учти, Лом, – грубо перебил я его, – ты сейчас и так приступишь к исследованиям… моих потрохов и спины с задницей. А к своей заднице я даже самого лучшего друга не подпущу! Только и исключительно – работодателя. С целью произведения мягкого массажа копчика за прогулы, пьянку на рабочем месте и прочие мелкие шалости. Ты не виляй, давай! Ты давай решай. Давай, Лом! Ну – по рукам?