Хождение за три неба
Шрифт:
–Сэр, эти ребята нашли упоминание о напульсниках в наших древних сагах… Ваш род тоже принадлежит к нашим ярлам? Знатное имя Суггинссон вам ни о чем не говорит?
Я лишь небрежно пожал плечами. Буду я тут хвастаться своим родом! В нем такие люди были! Этот норвежский Сукинссон и рядом не стоял…
–Вот, Лом, держи… Подарок тебе, как и обещал! Это знаменитые исландские напульсники из лучшей исландской шерсти. Держи, держи… Весь мир от них балдеет, оказывается, только мы тут ничего не знаем. Заросли мохом в твоих подземельях. И вот это
–Похоже… Ну, что ж – будем пробовать, будем работать… Да, кстати, Афанасий! А куда перечислять деньги будем, ты продумал? Тут надо все чисто сделать, за счетом наверняка следят.
–Завтра, Лом! Все завтра. Нужно еще раз поговорить с Костей. – Я зевнул. – Однако поздно уже. В Исландии темнело, а в Москве все спят уже давно. Ты готовься, а я завтра смотаюсь, уточню… Ну, баюшки…
Костя воспринял вопрос Лома об адресе для перевода денег очень серьезно. Он нахмурился, что-то соображая, помрачнел. Потом сказал, чтобы я подскочил к нему во второй половине дня. Ему, дескать, нужно встретиться с нужными людьми, посоветоваться. Чтобы не наломать дров и не поломать всякие там агентурно-оперативные игры на африканском континенте. Что-то мне выражение его лица не понравилось. Кому-то Костя хотел сделать бо-бо, это ясно. И очень больнючее бо-бо, вплоть до летального исхода.
В общем, подготовка к операции задержалась на два дня. За это время я успел на спортивной базе закончить с металлом, а потом, откликаясь на стоны нашего прораба Степана Аванесовича, даже подлатал ведущую в горы дорогу. Уж больно разбитая она была. Степан Аванесович снял со своих участков всех рабочих, перебросил весь автотранспорт и засыпал битые участки дороги щебнем. А это было километров шесть, примерно. А ночью на дело пошли мы с Шариком. Я только попросил его включить какой-нибудь ультразвук, что ли, чтобы ненужных нам свидетелей распугать.
Всю ночь мы с Шариком ургучили. Сначала прошлись над полотном дороги, разравнивая щебень невидимыми силовыми ножами. А потом Шарик включил свое пламя. Подобрал температуру плавления щебня, и плавно пошел над дорогой. А под нами гравитационный каток ровнял плавящийся камень в шероховатую, но относительно гладкую поверхность. Ничего, сцепление с дорогой лучше будет! В Шарике, естественно, было прохладно. Однако парить над багровой лентой плавящегося камня мне лично было жарковато. Как будто над лавовым языком вулкана идешь. В общем, я взмок, как никогда.
Утром, когда я с покрасневшими глазами пил свой кофе на веранде столовки, меня нашел Степан Аванесович. Сказать, что он был сильно удивлен – значит сильно приуменьшить.
–Афанасий, а как ты…
–Все, все, все, Степан Аванесович! Не надо слов! Вы сказали: "Сделать!", комсомол ответил: "Есть!" Дорога вас устраивает? Ну, вот и катайтесь себе на радость. А я спать пойду… Нет, заказ на федеральные трассы мы пока брать не будем. Своих дел полно…
Чего я там проспал-то? Часа четыре всего. А уже пора лететь к Косте. Костя, взвинченный и помолодевший, ждал меня с нетерпением.
–Слушай,
–Ночью деньги никуда не денутся… Особенно если этого педрилу придавить. А до утра эта сука не доживет. Я сам им займусь, давно хотел рассчитаться… Тряхну, значит, стариной, вспомню боевую молодость! – И Костя радостно расправил плечи. – В общем, там будет такая веселуха утром! А ты днем эти деньги куда-нибудь кинешь. Для всех остальных контроллеров-наблюдателей они будут украдены бандитами из "Униты". Вот пусть их хозяева и выбивают эти серебряники назад. А наши ребята за этими разборками присмотрят, в этом взбаламученном омуте свою рыбку отловят… Впрочем, тебя все это не касается, капитан! Ясна диспозиция?
–Так точно, товарищ генерал-лейтенант! Разрешите исполнять?
–Завтра вечером и исполним. Соло на трубе и контрабасе. Отдыхай пока…
Я долго сидел в своем шаре, гоняя на мониторе видеокартинки Африки с высоты птичьего полета. Вроде здесь…
–Шарик, видишь? Запомнил? Да, не забудь – появляемся там в режиме полной невидимости, ясно? Тогда – летим в Москву!
Лом остался в готовности N 1 в своем подземелье. Он приступит к взлому пароля только после нашего сообщения, что мы уже на месте. Я попросил, чтобы Лом держал меня в курсе событий. Он обещал дать информацию на монитор шарика.
Костя ждал меня в подвале. Он был одет во все черное. Как ниндзя. Даже лицо черное, только белки глаз показывали, что это не статуй из эбенового дерева. Оружия у него я особо не заметил. Спросил Костю. Он буркнул в ответ, что не бери, мол, в голову. Я сам по себе оружие. Нужно будет железо, там и подберу. С трупа, например. Я понимающе замолк и показал Косте, как садиться в шар. Костя расселся на невидимом сиденье и принялся с интересом оглядываться. Заметив мою винтовку, он нахмурился.
–А вот это ты зря, Афанасий! И раньше у меня сомненья насчет тебя были, а теперь я просто уверен – на дело ты не пойдешь!
–Почему, товарищ генерал-лейтенант? Я же…
–Ты же, Афоня, ты же… Ты сколько людей успел уже убить, а? Личное кладбище твое какое? А по африканской земле ты ползал? Змей за хвост хватал? В общем, слушай боевой приказ! Доставишь меня и жди. Из шара не вылезать, ясно?! Смотри, не подведи меня, Афоня… Твое дело очень важное – тихо доставить на место исполнителя, тихо забрать его, тихо уйти. Тихо уйти – главное! А ты тут в первый ряд со своим винтом лезешь! Нельзя там стрелять, дурачок! Нужно сделать все тихо-мирно, по-семейному… Понял? Тогда – вперед!