Хозяева ночи
Шрифт:
– Да ну?! Кто ж такие?
– Вы почти угадали с обезьяной, Яков Матвеевич. Подотряд полуобезьян, семейство лемурообразных, подсемейство... ну, наверное, лемуровых, точнее сказать не могу. Да, именно л е м у р ы! Мне это пришло в голову еще классе в пятом-шестом, когда я впервые прочел о мадагаскарских лемурах и понял, какое у них великолепное сходство с нашими домовиками! У мальгашей* лемуры окружены суеверным страхом и почти религиозным поклонением. Они якобы могут превращаться в людей. Духи малагасийской мифологии выглядят так же, как лемуры. Это карлики, сплошь покрытые волосами, являющиеся ночью в дома: злые - калануру и добрые - вазимба; тем и другим надо жертвовать еду...
_______________
* М а л ь г а ш и (малагасийцы) - коренное население острова
Мадагаскар.
– Молодец, - покровительственно кивнул Яков Матвеевич.
– Кстати, а ты знаешь, что один близкий родственник лемура, филиппинский долгопят, так и называется...
– ...<Тарзиус спектрум>, то есть долгопят-привидение, он же <кобольдмаки>, или маки-д о м о в о й!
– бойко подхватил лаборант.
– Ну-у, брат!
– совсем расцвел директор.
– Вот это да! Моим бы аспирантам такое знание материала, сукиным детям... Значит, по-твоему, некий вид лемуров, живущий, можно сказать, по всему свету, с давних времен научился почти незаметно сосуществовать с человеком, кормиться за его счет... и везде его окружали легендами, поверьями?
– В общем, так, - сказал Богдан, опять внутренне съеживаясь. Вот оно, начинается... Директор, очевидно, не только из чистого любопытства столь терпеливо слушавший его, мало-помалу берет разговор в свои руки.
– А откуда же все-таки все эти предрассудки взялись? Как ты там читал - молоко будет с кровью, урожай пропадет?.. Может, это не простые лемуры, а с какими-нибудь там... экстрасенсорными свойствами?
<Ловит, - отчетливо понял Богдан.
– Хочет ущучить на идеализме>. Ответил, стараясь говорить логично, продуманно... и чтобы не изменял голос:
– Да нет, никаких таких свойств у них нету... Чтобы понять суеверных... скажем, крестьян, надо просто поменять местами причину и следствие. Считалось: если домовой доволен хозяевами - в доме уют и достаток, если домового разозлить и он покинет жилище - начнутся всякие беды. А на самом деле все наоборот: где благополучно - там домовой, то есть лемур, охотно селится, где нищета и разорение - туда его не заманишь, там просто есть нечего... Впрочем, если домовика избаловать подачками, а потом вдруг лишить их, он, наверное, может стать зловеще активным, как те литовские <божки> у Сенкевича: например, примется воровать или пугать хозяев, чтобы кормили.
– Да ты, брат оказывается, еще и эколог!..
Пропустив мимо ушей эту ехидную реплику, Богдан продолжал:
– У нас, на Руси, верили, что домовой, разгневавшись, может душить людей во сне, особенно маленьких детей. Было даже такое интересное поверье. В семью, где есть незамужняя дочь, приходили сваты. Когда девушка отказывала им, она заявляла об этом откровенно: не пойду за вашего жениха, и все. Но если сватовство принималось, невеста подавала условный знак: становилась у печи и как бы в смущении молча скребла пальцем штукатурку. Объяснение следующее: <Чтобы не узнал домовой...> Я все это понимаю так. Устоявшийся быт позволяет ночному животному чувствовать себя спокойнее. Оно точно знает, когда кто из хозяев встает, когда ложится спать; кто в какое время выходит из дому, когда семья садится есть, и прочее... Значит, можно строить свою жизнь, не рискуя попасться кому-нибудь на глаза, привлечь к себе лишнее внимание. А если, скажем, дочь выходит замуж, покидает семью или того хуже - приводит мужа в дом, - система поведения домочадцев меняется, надо срочно перестраиваться, ломать привычки. Лемур волнуется, злится, начинает делать пакости. Вот девушка
– Ага, ага, чудненько...
– Директор вдруг поднялся из-за стола невысокий, с большим животом, - закурил новую папиросу и стал ходить взад-вперед, заслоняя свет в окне.
– А тебе не кажется, что современные лемуры... как бы это сказать точнее... немного глуповаты для такой сложной роли, для таких почти разумных действий? Тут нужен развитый интеллект; а полуобезьяны очень примитивны, во многом близки к низшим млекопитающим. У тех же долгопятов мозг просто задавлен их огромными глазными яблоками...
Слава богу, с этой стороны Нестеренко был готов к ответу:
– Нет, Яков Матвеевич, лично я думаю, что домовые - это не современные лемуры, а уцелевшая ветвь ископаемых. Вы же знаете, были вымершие виды с большим черепом, с крупным и сложным мозгом - мегаладапис, например, или хадропитек...
– На Мадагаскаре, - как бы невзначай уронил собеседник.
– Необязательно! Кости древних приматов найдены и в Азии, и в Северной Америке. Наверное, какая-нибудь группа лемуров прибилась к первобытному человеку... шла за кочевьем, подбирала объедки... но, в отличие от собак или кошек, не дала себя приручить, не попала в зависимость. Вероятно, это самый удивительный в природе способ выживания. Стать нашей тенью; постоянными, но незаметными нахлебниками... Страхи крестьян были им исключительно на руку. Никто даже не пытался искать, преследовать... Потом, видимо, лемуры проникли и в города.
– Скажи, пожалуйста! А где же они тут прячутся?
– Ну, мало ли мест!.. Здесь это даже легче, чем в лесу. Парки, чердаки, подвалы, склады, коммуникации, дома, откуда выселены жильцы, цеха и конторы в нерабочее время, новостройки... И с кормежкой нет проблем. Одни наши мусорники чего стоят, сколько съестного выбрасываем!
– И все-таки, Богданчик, как же их до сих пор так толком и не видели? За тысячи-то лет?
– Отчего же, видели! Достаточно часто, чтобы сочинять легенды, и недостаточно - чтобы считать обычными животными...
– Ладненько. Ну а, скажем, трупы? Они ведь когда-нибудь умирают, лемуры твои? Куда они девают мертвых? Почему никем ни разу не найдены шкуры, скелеты, хотя бы отдельные кости?..
У Богдана, чувствовавшего себя, как под обстрелом, мелькнула слабая надежда - если не доказать директору свою правоту, то хотя бы отступить с честью... чтобы все-таки Яков Матвеевич не считал его помешанным, а относился с некоторым уважением: мол, парень со странностями, но толковый!.. И он ответил по возможности без запинки:
– У многих животных есть укромные места, куда они уходят, почуяв приближение смерти. Например, у слонов. Тем более легко устраивать тайные кладбища лемурам, с их невероятной ловкостью, со способностью проникать куда угодно... Кроме того, такие <конспираторы>, как они, могли разработать и свои... так сказать, способы ликвидации умерших. Например, обычнейшие похороны, закапывание в землю. А может быть, и пожирание. Природа наших условностей не знает...
– Бр-р... страсти какие!
– помотал головой Яков Матвеевич. И вдруг, остановившись, сказал - как прежде, улыбчиво, ласково, только выцветшие глазенки колюче сузились: - Тогда уж проще предложить кремацию. Сжигать-то надежнее всего, а? Может, они у тебя еще и огнем владеют, Богданчик?