Хозяева Земли
Шрифт:
Ковыляю за телегой, стали встречаться крестьяне, идущие навстречу. В основном бабушки и дети. Из мужчин только старики. Стоило уйти от Поляны миров, и уже народ появился. Обычная сельская атмосфера. Ничего волшебного и особенного. Вот только солнце синевато — зеленоватое, смотреть на него не больно. Хоть и греет не хуже земного.
Кузнечики в траве по сторонам дороги распрыгались. Такие маленькие, миленькие. Перебарываю в себе желание раздавить парочку в расплату за злобных «дальних родственников» с Поляны. Цветочки синенькие и желтенькие мелькают. А вот бабочек маленьких
Задумалась и о другом. А почему никого с Москвы еще не встретила? Уверена, что тысяч так десять сюда закинуло. Ну хоть один же должен был попасться с криками «отведите меня в посольство России!». Ощущение такое, что я тут вообще единственная попаданка в трезвом уме и ясной памяти. А мир живет своей обыденной жизнью.
Устала ковылять к вечеру. Обратно запрыгнула на телегу.
— Женюсь! — Горланит один из всадников. Теперь у них другая тактика. Подкатывают по очереди.
— Валерия, вот скажи там, ты каких мужчин предпочитаешь?
— Не верхом на лошади, — выдаю хрипло.
Двое спрыгивают, берут своих лошадей под уздцы. Остальные хохочут.
— А хочешь верхом на лошади?
— Я не умею, — отвечаю с кривой улыбочкой.
— Научу!
Махнула на них рукой. Знаю, что закрались у каждого сомнения по поводу моего происхождения. Вот и ухлестывания начались. Вижу их насквозь. Но уделяю знаки внимания двум — трем. Как сказал Цезарь — разделяй и властвуй… над сердцами.
Поглядываю в сторону движения. Впереди показалась речка. Сразу взбодрилась. Хочется искупаться, прям тянет в теплой водице поплескаться. Вот только ни купальника, ни интима. Морды-то нахальные тут как тут.
Вдалеке виднеются крыши домов. Сразу вспомнилась и своя деревня. Чувствую, что от далекого кудахтанья кур слезы проступают. Бабулька-то моя умерла два года назад. Много в деревне провела, а как ее не стало, все и заросло, омертвело, в чужое превратилось. И на лавочке у крыльца никто не сидит. А о чем они думают старые люди? Понимают ведь, что уходят от нас…
Телега на мост въезжает, деревянные доски скрипят. Мост ветхий, а речка шириной метров десять. Только я решила с телеги слазить, как левое колесо провалилось в дырку. А правое подскочило! Меня как пружиной подбросило. Мешкам тяжелым ничего, а вот я ухватиться не успела.
Визжу и падаю с середины моста в реку! Высота метра три!
Сердце ухнуло, когда воды достигла. Так не долго и разрыв сердца получить.
Сбылась мечта идиотки номер два. Я в воде. Холодной! Ударилась о дно. Не сильно, но ощутимо.
Выныриваю. Течение хорошее, несет дальше. Пытаюсь кричать. Но я же сиплая! Мост уже далеко и никого на нем, мельком увидела. Мотает в разные стороны. Плыть пытаюсь и руками загребаю. Вскоре ногой дно нашла, стараюсь оттолкнуться в сторону берега. Понемногу выходит. Туника сковывает. Побеждаю течение и плыву к берегу. Три метра в сторону «большой земли», и вода уже по пояс. Озираюсь, где бы подняться. Берег пологий, высотой
Течение успокоилось, ноги теперь вязнут в иле. На бедра что-то прилипло мерзкое.
Я злая. Туника приклеилась к телу. Вода потеплела и свежестью уже не веет. На берегу дед сидит с удочкой, чуть было не поймалась на его крючок. Обычный старичок в рубашонке бежевой, темноволосый с сединой, будто снегом припорошило, усики, как у Гитлера. Но глаза большие, светлые, да еще и уставились на меня! Распахнулись по пять копеек каждый!
Дошло! Грудь моя участвует сейчас в конкурсе «мокрые маечки»! А жюри, походе, ставит десять баллов. В каждом глазу по пять. Прикрываюсь от старого извращенца. А он поднимается, удочку отбрасывая. Резкость его движений настораживает. В полный рост он на голову выше меня.
— Сбрендил на старость лет! — ахает. — Ты реальна?!
— Нет. Показалось, — хрипло отвечаю.
— Благодарю богов за столь дивное создание! Кто ты, ответь!
— Русалка! — рычу, тину с себя сдираю, швыряю от злости в сторону. Уехала телега, ухажеры, что строили из себя рыцарей туда же. И ни один за мной не прыгнул! Ну хоть бы по бережку пробежался, веревку кинул. Ага, не дождешься.
Крикнуть бы, авось ищут. Да горло жалко. Шагнула на травянистый берег.
— Выходи за меня чудо невиданной красоты! — Завелся дед.
Стою перед ним, мокрая, злая. Вот только его тут не хватало. Вокруг чаща, тропка виднеется, ведущая в гущу. Дорог не знаю. Успеть бы добежать до телеги. А этот рыбак путь преграждает.
— Я барон Долтан Балейский! — Кричит восторженно. — Хозяин этих земель! Сами боги послали мне тебя, такую волшебную диву! Я вдовец, без детей и внуков. Будь хозяйкой в моем поместье. Молю, дай шанс старому рыцарю проявить себя в подвигах и ухаживаниях!
Смотрю со скептическим настроем.
— Какой из вас барон, — фыркаю. — Проводите меня лучше…
— Да барон я! Вот кольцо фамильное! — Наседает, демонстрируя перстень цыганского фасона. Красный камень на золоте, грубая работа.
Так… Не отстанет ведь.
— Дедуль, мне бы до телеги. Да скорее.
— К…какая телега, ясное солнышко мое, сердце чистое, радость ночей моих, душа моя, сладость грез моих…
— А ну прекратите! — рычу. Ой, больно связкам. Кривлюсь.
В объятия меня заключает. Отталкиваю. А дедуля — барон на колено падает!
— Леди! Позвольте узнать ваше имя!
— Валерия, — опешила.
— Леди Валерия! Примите мою руку и сердце! Клянусь в верности до конца своих дней!
Оцепенела. Он пьян?! Вроде нет. Не разит ничем таким. Маразм крепчает?
Обхожу его. По тропке, мимо веток и зелени. Все тут мелкое и жалкое. Ощущение силы такое, что если даже волк появится на пути, я его пасть голыми руками порву.
Слышу, дед за мной бежит. И его порву…
Ахает за спиной. Отлепляю от попы ткань, не хватало еще, чтоб от инфаркта скончался.