Хозяева Земли
Шрифт:
Глаза выпучил, недоумевая.
– Да кто ж меня узнает. Даже Мира твоя вряд ли. А это мысль…
– В общем, – выдыхаю и продолжаю неуверенно. – Надо чтобы ты рыцаря сыграл. Доспехи мужа наденешь, представишься рыцарем и поживешь у меня недельку, другую…
– Чего?! – Хмурится.
– Гордон, только рыцарь может на этих лентяев повлиять, у нас хозяйство в упадке. Помаячишь немного, и все. Я сама их гонять буду, нам бы и мост починить. Я бы и женщин научила доски колотить. Но за него никто
Замолчала. Разбойник и половины слов, похоже, не понял.
Понялся, волосы на затылке почесал.
– Хитра, хозяйка, – усмехнулся и головой замотал. – Что ж, помогу тебе с твоим хозяйством справиться. А что барон соседний распоясался? Знаю Шоберта, трус тот еще. Прознал о кончине мужа твоего?
– Угу, – выдохнула, поднимаясь. – Я рыцаря графского на него насылала, а тот бумаги ему якобы на мои деревни тыкнул. А я тайник баронский со своими грамотами на земли найти не могу…
Хлопает в ладоши.
– Я это дело люблю, – произнес певучим голосом. – Признаться, итак почти весь баронский дом обыскал до пленения. Тайник с грамотами, говоришь. Давай поищем.
– Давай сперва тебя в порядок приведем. Гостем в доме искать проще. Там ведь днем спокойно ищи–не хочу. А ночью, оно не то.
– Раздери меня владыки, – гогочет. – Да ты точно из наших!
– Да хватит уже, – фыркаю. – Пришлю Миру, пусть тебя побреет, из обезьяны человека сделает.
– Чего?!
Процесс создания рыцаря начался! Гордон придумал себе имя эпической наклонности – Асприн!
Проблема номер один. Доспехи покойного барона оказались велики!
– Давай я поздно ночью приду под дом, – предлагает. – Никто и не заметит фарса. А потом переоденусь в камзол, его–то швея твоя ушьет.
Гордон без бороды и постриженный, оказался привлекательным молодым человеком. Черноглазым, как и я. Брови в стиле «Песика», внешность милого авантюриста.
Проблема номер два. Нет коня.
Решили ночью деревню взбаламутить. Гордон шума наделал прилично.
– Я рыцарь Асприн прямиков от герцога! Конь мой издох по дороге, загнал в спешке! – Кричит, доспехи скрипят, гремят при каждом шаге, словно детская погремушка, очень большая погремушка…
– Асприн! – подыгрываю. – В дом скорее!
– Через неделю войско мое подоспеет! – Переигрывает. – Герцог за хозяйство посмотреть хочет, как дела у вас! Прислан проконтролировать! Ежели все в упадке, на Поляну миров красный ирис добывать всех погонит!
Сама выбежала, за ним. Под светом факела доспехи красные блеснули. Мира с Полей их наскоро хорошо отполировали, заметила, что им это в удовольствие было. Тащу за собой это пугало огородное, из–под забрала смеющееся.
Так и вышло. Но нам сейчас было не до этого. Прошлась по деревне, всех активировала, зашевелились. Тем временем Гордон переворачивал весь дом в поисках документов. Мира с Полей ему в этом помогали с особым удовольствием.
Тайник нашли! Он оказался на чердаке под кирпичиком, из которых дымовая труба состоит.
Завернутый в ткань рулон и оказался грамотой. А еще мешочек камней разноцветных Гордон передо мной поставил на трельяж.
– Честь по чести, – говорит. – Каменья ценные, казна баронская небось. Вот и решение твоих проблем.
– В грамоте что написано? Скажи, миленький, что читать умеешь! – Встрепенулась, мешочек в сторону откладывая. Мне все это стекляшки, на сокровища не падкая.
– Что ж, не уметь, у графа писарем был, грамоту знаю, – важно отвечает.
Из–за плеча Мира выглядывает.
– Мать зови сюда, – рычу на нее. – Уши развесила.
Выскочила с обиженным видом. Гордон прочел рулон ветхий заинтересованно.
– Все верно, – произнес заключением. И я снова задышала...
– Давай к Шоберту собираться, – поднялась, ладоши потираю деловито.
Посмотрел на меня скептически.
– Знаешь, почему барон грамоту прятал? – Говорит с укором. – Чтобы никто ее не увидел из спорщиков. Потому что ее только графу предъявить можно, или герцогу при споре. Увидела правоту на бумаге, убери, за свое стой словами. А не бумагой. Пойдем туда вдвоем. Шоберт грамоту отберет, сил у него много. И сожжет, считай все. А архивы графа в упадке. За это знаю, нет у него документов дубликатов. И Шоберт в курсе сего.
– Как все сложно…
– Барон твой глуп, – продолжает поклеп. – Особняк сгорит и бумаги туда же. Зря в доме хранил. Я на глупость и рассчитывал, все знатные так хоронят. Умные, да горя знавшие – в земле тайник держат, в самом непримечательном месте.
– И что теперь делать? – Плакать хочется.
Гордон на меня жалостливо посмотрел.
– Не унывай баронесса. Давай твой мост чинить. Торговый путь будет, деньги польются рекой.
– Поможешь? – Вскочила радостная.
Кивнул. Серафима пришла.
Вытащила горсть каменей из мешочка, все разноцветные, размером с горошину. У обоих глаза горят.
– Мы сможем за это лошадей купить? – Уточняю.
Разбойник берет один из моей ладошки. На свет поставил, смотрит. Затем на зуб пробует.
– Табун, – смеется Гордон. – На лошадь изумруда хватит, самого мелкого.
Серафима на него посмотрела ехидно. Недолюбливает его из–за Миры. Чует материнское сердце неладное.