Хозяин горы

Синякова Елена

– Мою кровь.

– Что?...

Буран быстро, но ласково коснулся кончиками горячих пальцев прохладного белого лица своей возлюбленной, надеясь, что это прикосновение успокоит её и позволит собраться для бессонной и тяжелой ночи.

– Нужно будет набирать мою кровь, и вводить её Булату.

Майя смутилась и чуть покраснела.

И от ответа мужа, и от его касания, которое было сделано на виду у Амины и Морозного.

– Твоя кровь какая-то лечебная?

– Можно и так сказать. По крайней мере,

хуже от неё точно не будет. Чем чище кровь берсерка, тем большей силой она обладает.

Девушка отрывисто кивнула и снова не смотрела в его глаза, потому что ей было неловко, и на данный момент она мало что понимала из его слов.

Как кровь может быть лечебной?

Впрочем, спорить она бы в любом случае не стала.

Раз такие существа, как Буран и Морозный существовали в этом мире, значит, могло быть всё, что угодно.

– Нужно снять его рубашку, чтобы было удобнее до вен добраться, - кашлянул Морозный, которому совсем не было неловко, как Майе, но проблема была в другом - он тоже теперь хотел бы прикоснуться к Аминке. Хоть как-нибудь. Хоть погладить невесомую волосинку на затылке! Но пока лучше этого было не делать. Он это понимал.

– Да, ты прав, брат.

Медведи действовали быстро и слаженно.

Но когда они сняли с Булата черную влажную от крови рубашку, то напряжение и паника в воздухе возросла в несколько раз.

Всё было гораздо хуже, чем могло показаться сначала.

Помимо пулевого ранения, откуда сочилась кровь, были еще несколько ножевых ранений.

И в принципе оставалось загадкой, как Булат еще жил и дышал.

– Времени нет! Быстрее!

Майя вздрогнула от вопля Бурана, но к счастью её руки не дрожали, когда она извлекала из упаковки первый шприц и умело надела на него тонкую иглу.

– Садись рядом на диван и вытяни руку, - скомандовала она Бурану, на что медведь тут же повиновался и сделал всё, как ему было сказано.

К счастью, у Бурана были отличные вены – тугие и упругие, они четко выделялись под кожей и искать их не приходилось. При таких отличных венах даже жгут не понадобился.

Кровь девушка набрала без проблем, но когда наклонилась к Булату, в какой-то момент ей показалось, что он перестал дышать.

– Не останавливайся. Ты всё правильно делаешь. Всё хорошо.

Девушка не ожидала услышать голос Аминки, которая тоже переживала, потому что знала Булата гораздо дольше и понимала насколько он хороший человек.

Первый укол был самый страшный.

Майя решила, что нет смысла менять иглу, хотя это, конечно же, надо было бы сделать. Она аккуратно вливала кровь медведя мужчине, ожидая быстрого и долгожданного исцеления.

Сколько должно было пройти времени, чтобы он очнулся и открыл глаза?

Пару минут? Час? Немного больше?

Раны должны будут сами зарасти, как это происходит в фантастических фильмах?

–

Нужно еще, - отозвался Буран, который был настроен сейчас на состояние друга и буквально дышал с ним в такт готовый отдать и собственный воздух из груди, если бы только это было возможно!

– У нас всего лишь два шприца.

– Ставь одним. Всё будет в порядке.

Майя не спорила и делала всё, что ей говорили.

После пятого шприца её спина затекла и заныла, и по хмурому бледному лицу мужа девушка понимала, что идёт что-то не по плану.

Булат не приходил в себя, и его сиплое тяжелое дыхание не менялось в лучшую сторону.

– Раны очень серьезные, - проговорил Морозный, и сел рядом с Бураном, протягивая руку, - Мою кровь тоже возьми. Лишней она не будет.

– Ты вовсе не обязан это делать ради человека, которого не знаешь, - нахмурился Буран, но по его лицу было видно, что он был искренне тронут этим предложением белокурого воина.

– Мене достаточно того, что его знаешь ты. Берите столько крови, сколько нужно.

– Ты ведь понимаешь, что потом будешь чувствовать его.

Морозный кивнул.

– И ладно. Главное, пусть выживёт, с остальным потом по ходу дела разберемся.

Медведи с чувством пожали друг другу руки, и Майя все таки взяла другой шприц, чтобы брать кровь теперь от Морозного.

Еще через пять уколов и введенной крови, мужчины кажется немного расслабились, хотя девушки особых изменений не замечали. Их могли ощутить только медведи.

– По крайней мере, сейчас у нас есть время, чтобы подумать, как быть дальше, - проговорил Морозный, поднимаясь с пола так, словно у него не было в ноге огнестрельного ранения.

Впору было задумать над тем, а ощущали ли боль физическую берсерки в принципе?

– Булата нужно хоть немного обмыть, - отозвалась тихо Амина, которая всё это время сидела тихо на краешке кресла, наблюдала и не мешала.

– Сделайте это, девочки. А я скоро приду. У меня есть еще одно очень важное дело.

Когда Буран поднялся, и слизнул со своей руки кровь от мелкой ранки от иголки, каждый понимал, куда он направляется и что собирается делать.

Его друг пострадал от Сабира.

А значит, теперь пострадает сам Сабир.

Жестоко и по-звериному беспощадно.

И пострадает не он один, а каждый, кто посмел причинить боль его другу, даже если просто стоял рядом и ничего не делал. Достаточно было того, что он не помешал кровопролитию, а значит, тоже был виноват.

Буран выходи из дома с горящим сердцем, но спокойной душой, потому что знал, что теперь рядом с Булатом и девочками есть Морозный, а значит ничего плохого в доме не случится. Можно было полностью сосредоточиться на мести и не отвлекаться от кровожадных мыслей, которые грели его кровь до состояния лавы.