Хозяин видений
Шрифт:
Я присела на корточки и, надавливая, принялась ощупывать пол. Эрик стоял поодаль, осматривался, но вопросов не задавал. Наконец, почти у самого стола одна из половиц жалобно скрипнула и прогнулась вниз.
Я нашла в столе старую вилку с обломанными зубцами, поддела ею скрипящую половицу, и она поддалась. Через секунду я держала в руках деревянную, покрытую пылью резную шкатулку.
— Что это? — заинтересованно спросил Эрик, когда я поднялась с колен. Я вздохнула и щелкнула замком. Крышка открылась — сработала пружинка — и на выстеленном атласом дне я нашла скрученный в трубочку листок
— Тайник колдуна, — мрачно ответила я. — И, надеюсь, наше спасение.
Перстень Эрика не заинтересовал, а вот листок он прочел внимательно и покачал головой.
— Что там написано? — спросила я с любопытством.
— Похоже, тот, кто здесь жил, интересовался сольвейгами не меньше тебя. Здесь заклинание, как призвать их собратьев, имея кровь одного из них. Не знаю, насколько эффективное, никогда с таким раньше не сталкивался.
Я трясущейся рукой взяла листок. Знай Герда, что у Тана было такое оружие против Барта, возможно, действенное…
Сердце забилось сильнее, в висках застучало, а единственной мыслью было: как уничтожить это оружие, не вызвав подозрений у Эрика. Съесть его и притвориться жутко голодной? Он уже понял, что к еде я неравнодушна.
Бред какой-то!
Эрик в это время шарил в ящике стола и, казалось, потерял к находке всякий интерес. Затем подошел ко мне, потянул коробок спичек и произнес безразличным тоном:
— Сожги.
Я автоматически передала ему шкатулку и размашистым шагом вышла на улицу.
Снег усилился, валил широкими, тяжелыми хлопьями. Небо опустилось так низко, что казалось, оно задевает верхушки деревьев и вот-вот упадет мне на голову. Я открыла коробок, чиркнула спичкой.
Безумно хотелось курить. Наверное, некоторые привычки нельзя искоренить до конца или нужно больше времени… Я смотрела, как догорает на снегу, превращается в серо-черный пепел маленький листок бумаги — возможная погибель для племени Барта. Если бы Тан выжил, наверняка использовал бы мою кровь, чтобы найти Герде нового донора, и если бы ритуал сработал… Нет, не хочу думать, что кто-то из сольвейгов мог пострадать. Что сам Барт…
Эрик подошел неслышно, положил руку мне на плечо, и я вздрогнула. А затем он обнял меня — порывисто, крепко. Я уткнулась носом в кожаную куртку, вдыхала аромат его одеколона и была на грани слез.
— Ты пугливый маленький зверек, — беззлобно прошептал он мне в волосы. — Не знаю, почему ты здесь, кто сделал с тобой те страшные вещи, но нельзя никому не верить, Полина.
— Я не могу никому верить, — всхлипнула я.
— Мне можешь. — Он отстранил меня и заглянул в глаза. — Мы приехали сюда за ядом, верно? Перстень не защитный и, насколько я могу судить, не дает никакой дополнительной силы. Вещица без магии, может, сентиментальная безделушка, кто знает. А вот таблетка…
— Да, — кивнула я. — Мы приехали за ядом.
Эрик молча кивнул, разжал объятия и втоптал в снег пепел сгоревшей моей погибели.
Так просто рушатся планы древних колдунов. Так просто появляется надежда для отчаявшегося сольвейга.
Вдруг захотелось — отчетливо, до дрожи — чтобы он снова меня обнял. Прижал к себе и сказал, что мне не о чем волноваться. Что он
Но Эрик меня больше не обнимал. Направился к калитке, а я хмуро пошла за ним, утопая сапогами в сугробах, и размышляла, можно ли доверять Тану. Окончательно поняла, что пока Эрик здесь, я в безопасности. Герда не сунется, а истощения можно не бояться.
Но что если яд убьет его? Что я буду делать тогда?
В машине было тепло. Я откинулась на широкую спинку сидения и закрыла глаза. Тревожиться не хотелось. Хотелось уснуть в синей спальне, укрывшись одеялом и поджав колени. Не думать об атли, о том, как болит жила при мысли о том, что я больше не часть целого. Оторванный кусок с глубокой раной в животе.
— Что делает яд? — спросил Эрик, выруливая в уже знакомый и такой безопасный район.
— Тебе не понравится ответ, — мрачно произнесла я. — К тому же я не уверена, что человек, который его изобрел, сказал правду.
— И все же?
— Тан говорил, ты должен выпить яд и когда… если Тед захочет взять твой кен, он отравится. Знаю, звучит безумно, но…
— Кто такой Тан? — Эрик припарковался у подъезда и перевел на меня пронизывающий взгляд.
— Колдун, которого я убила.
Прозвучало рискованно и опасно. Представляю, что обо мне сейчас подумал Эрик. Наверняка что я просто чокнутая.
Но он просто сказал:
— Ого!
Вышел из машины и помог выбраться мне. Так и привыкнуть можно — к заботе, откровенности и безопасности. Я поняла, что разочаровывать этого мужчину совершенно не хочется. А план, нарисованный Таном, не казался уже таким привлекательным. Может, пусть Эрик сам разберется с Тедом? Своими способами? Все же Ирвина он прикончил без моей сомнительной помощи…
— Больше ничего не хочешь спросить? — поинтересовалась я, когда он пропускал меня в дверь подъезда.
— А ты что-то хочешь рассказать? Кажется, ты не была настроена откровенничать.
Мы вошли в лифт, и Эрик нажал на кнопку. Оперся спиной о стену и посмотрел на меня насмешливо.
— Я думала, у тебя возникнут вопросы, — разочарованно протянула я.
— Они возникли, — кивнул он. — Но не уверен, что ты готова отвечать.
Лифт выпустил нас на опрятную просторную площадку, а через минуту мы уже были в мнимой безопасности квартиры Эрика. Мнимой, потому что я знала, насколько изворотливы в своей мести колдуны.
— Не бойся, сюда он не войдет, — словно прочтя мои мысли, уверил Эрик. Помог мне снять куртку, развернул к себе и взял перевязанную ладонь. — Нужно сменить бинты.
— Я готова, — прошептала я. Его близость пьянила, а во внезапно обрастающем теснотой коридоре сбивала с толку. — Что касается яда — не уверена, что тебе стоит принимать его, но в моем видении колдун убил тебя.
— Думаю, нам стоит начать не с этого, — проникновенно ответил он и повел меня на кухню.
За окном давно стемнело и завьюжило, о стекла раненной птицей бился снег. Стучал ледяными пальцами, просился внутрь и мягким ковром ложился на отлив. Город укрывался белым, словно покрывалом — сверкающим и холодным. Зима усиливала желание спрятаться где-нибудь в уютной комнате перед телевизором, закутаться в плед и дремать.