Хозяин Заброшенных земель
Шрифт:
Когда они решили выбираться из Заброшенных земель, их ждала засада. Перекрыть выходы из тайги зимой не так уж и сложно. Там и летом-то не везде и не всегда можно пройти, а когда все тропки заметены снегом, лес становится и вовсе непроходимым. Опытные охотники наверняка нашли бы выход. Но среди привыкших к городу ребят таких не было. Отряд попытался прорваться еще в нескольких местах, но везде их ждали наемники или гвардейцы родов-предателей. Проклятые эллины со своими псами взялись за подпольщиков серьезно.
Отойти удалось почти без потерь, лишь Полму слегка
Они сумели продержаться в тайге ещё неделю. Раненым становилось хуже. Слегла Мирина. Да и остальные все сильней стали ощущать на себе пагубное воздействие аномалии. Было решено предпринять ещё одну попытку выбраться из западни, в которую они угодили. В этот раз пошли в обход, сделав крюк северней Кочек по руслу Нартовки, а затем на Добрянку и к Каме. Места там считались гиблые, но другого выхода просто не было. Что здесь, что там их ждала смерть, но так, хотя бы оставалась иллюзия надежды.
У них почти получилось! На пятый день изнурительного пути вышли к Каме и вздохнули свободней — перестала давить, выворачивая душу, проклятая магия. Значит, Заброшенные земли остались позади. Ночью, буквально на брюхе, переползли на левый обжитой берег. Прибрежное редколесье сменилось укрытыми снегом полями. Они уже видели вдали печные дымки деревеньки или хутора, когда на незамеченном из-за наметенных сугробов проселке появился старенький грузовичок с орущими песни пьяными наемниками. Спрятаться в лунную ночь на ровном, как стол поле шансов не было никаких.
И началась веселая загонная охота, где в роли дичи оказались люди. Небольшая фора позволила им вернуться к реке. Но азартные крики и радостный хохот наемников становился все ближе. С ранеными отряду было не уйти. И парни остались, приняв свой последний бой. Даже если кто-то из них там, на берегу реки, выжил, попав в плен, участь их ждала незавидная. О звериной жестокости эребских ландскнехтов ходили легенды.
Сейчас же Тихий, глядя в мутное оконце охотничьего балагана на бледнеющие в предрассветном сумраке звезды, думал, что надо было остаться с друзьями и погибнуть в бою, а не сгинуть без вести в проклятом лесу. Сколько они ещё здесь протянут? Мирка, вон, совсем плохая. Скромный, едва тлеющий дар, которым она всегда так гордилась, сейчас был для неё смертным приговором. Он с болью и нежностью посмотрел на подругу. Смелая, ловкая, красивая! Лишь раз он видел её потерянной и не знающей, что делать — в день, когда арестовали брата, заменившего девушке рано умерших родителей.
Забурлила закипающая вода, и Стас закинул в котелок сухие травы, найденные здесь же в лесной избушке. Все-таки придется идти за дровами — для приготовления завтрака
Неожиданно небо над головой закрыла темная тень. Стас бросил мимолетный взгляд вверх и замер. Над ним низко, чуть ли не касаясь гондолой верхушек деревьев, проплывала серебристая махина дирижабля с огромным изображением на борту расправившего крылья сокола, держащего в лапах герб Великого Княжества Новгородского. Но как? В аномалии техника не работает, об этом знают все! Воздушный гигант скрылся за кромкой леса. Забыв про боль и слабость, чуть не сорвавшись вниз, Стас взобрался на ближайшую сосну. Огромная туша удалялась все дальше и дальше, держа курс к горам.
Тихий уже хотел спуститься вниз, как вдруг дирижабль прекратил движение. Парень смахнул выступившие на глазах от напряжения слезы.С летательного аппарата стали опускать на землю какой-то груз, а затем начали высадку и люди. Несмотря на то, что выгрузка происходила довольно далеко, на фоне заснеженных гор видно все было отлично. Не помня себя от накатившей эйфории, Стас скатился по стволу вниз и бросился к избушке. Надо успеть! Пока не улетели, не ушли! Если это десант княжества, там должны быть лекари, целители! А, значит, Мирку можно спасти!
Он ввалился в хижину и сипло, срывая голос, закричал:
— Подъем! Наши! Дирижабль!
Парни подскочили и уставились на Тихого, как на сумасшедшего. И даже Мирина открыла затуманенные от жара и боли глаза.
— Там! — Стас махнул рукой в сторону гор, — Дирижабль. С княжеским гербом. И люди.
— Тихий, не гони! — буркнул Белый, снова опускаясь на пол, — Спи, ложись, я подежурю.
— Белый, тля, да я тебе зуб даю! — оскалился Стас, — Сам иди позырь. Только на дерево залезь. Так не видно.
— Делать мне нечего, — махнул рукой тот и потянулся к котелку с травяным взваром.
— Я посмотрю, — нехотя поднялся Возгря и вышел за дверь. Ждать пришлось недолго, не прошло и четверти часа, как он вернулся с круглыми глазами и ободранными лицом и руками.
— Есть! Висит! Огромный, тля! — и в комнате поднялся оживленный галдеж.
Как бы ни хотелось им выйти быстрее, пришлось задержаться — собрать вещи, прихватить дров, сушеное мясо. По негласному таежному закону надо наломать и оставить после себя хотя бы хвороста. Но сейчас на это не было ни времени, ни сил. Им ещё предстоял нелегкий и довольно долгий путь по заметенному снегом лесу. Для ослабленных аномалией людей с больной девушкой на руках задача почти невыполнимая. О том, что за это время неизвестные люди могут уйти или улететь, думать совсем не хотелось. У отряда мстителей появилась надежда. Призрачная, тонкая, как паутинка, но они с яростью обреченных вцепились в нее, и отпускать были не намерены.