Хозяин

Кисс Марианна

Наверное, именно в этот момент я решила не выходить за него замуж и не становиться хозяйкой его дома.

18

Потом мы ехали обратно в город, всю дорогу в тишине.

Селим привёз меня домой. И только когда я вышла из машины он сказал:

— Подумай Элиза. Только очень прошу тебя, не думай долго.

— Хорошо, — ответила я, и кивнула.

Трудно сказать, что творилось у меня в голове. С одной стороны столько всего — этот дом, похожий на замок, слуги, еда, спальня. И взгляд,

которым Селим всякий раз пронизывает меня, притягивает. Не даёт выбора, просто парализует.

А с другой стороны его холодность, сквозь которую всё время пробивается стремление ко мне. Он ищет меня, трогает, и тянет. Он не может без меня, потому и не отпускает.

Есть у меня выбор? Он есть, но очень многое давит. Трудно.

Я могла бы сказать, что не хочу за него замуж. Торопиться некуда. Главное не принимать поспешных, необдуманных решений. Не нужно, но так хочется, чтобы Селим полюбил меня. Чтобы открылся, отпустил эмоции и сразу стал другим человеком. Я чувствую, он сидит в нём, тот человек, которого я жду. Он есть, но никак не желает выбраться наружу.

Так что же мне делать?

Ещё немного подождать, потянуть время?

Зачем, неужели я буду думать по-другому?

Мама уже спала, когда я вернулась. Она не стала выходить, чтобы задать кучу своих вопросов. Представляю, как она была бы рада, если бы я сказала ей, что он хочет на мне жениться.

Ей лишь бы кто-то этого хотел, а кто — неважно. И она точно не будет разбираться в хитросплетениях его странного характера. Потому что она будет видеть только то, что он показывает.

Нет, мама мне тут не советчик. Нужно попробовать поговорить со Снежкой. Может, она разложит по полочкам и даст дельный совет. Она может.

Как назло, второй день прихожу на работу одна. И работаю одна. Только хозяйка пару раз наведывалась, убедиться, что я справляюсь.

Снежка предательница — заболела. Лежит дома, с температурой. А мне она нужна как никогда. Единственный раз в жизни я решила попросить у кого-то важного совета и тут такая неудача.

На перерыве я решила позвонить подруге, потому что уже не могла терпеть. Хотелось вывалить на кого-то все, что творится у меня в душе. Выговориться и успокоиться, вооружившись выбранным решением.

Когда хозяйка сменила меня на обед, я пошла в соседний сквер, села на лавочку и стала набрать телефон подруги.

Только набрала, как прямо над ухом кто-то сказал:

— Привет.

Резко обернулась и увидела Селима. Телефон выскользнул из пальцев и упал на плитку. Я присела, чтобы его поднять. Селим тоже присел.

— Вот черт, телефон разбила, — я посмотрела на лопнувшее стекло и черный, потухший экран.

— Это всего лишь телефон, купим новый, — сказал он и взял меня за руку.

Он взял, и я сразу всё забыла. Так тепло и нежно тронули его пальцы. И про Снежку забыла.

Внутри что-то затрепетало. Да что это такое? Не знаю. Вот не знаю и всё.

Смотрю на него и чувствую — хочу, к нему, туда в дом. Пусть будет холодным, пусть не целует, пусть, только я туда хочу.

Ведь сейчас он рядом со мной, значит никак не безразлична.

Ну не может человек безразличный быть так часто со мной рядом.

— Ты меня испугал, — я улыбнулась и он улыбнулся.

Эта улыбка, такая светлая. Его лицо, глаза, губы, щетина. Куртка, ворот темной трикотажной кофты. Я рассматриваю, не могу оторвать взгляд. А он смотрит уже не так холодно, как тогда. Мы встали, я спрятала телефон в карман. Не стала проверять включится или нет. Не хотелось терять драгоценные минуты перерыва.

— Пойдем, я покормлю тебя, у тебя ведь обед, — сказал Селим, приподнял брови и улыбнулся.

Выражение его лица било наповал. Он не просил, не приказывал, а просто смотрел и у меня не было сил отказываться. Но я попыталась:

— Да я не слишком…

— Не сопротивляйся, тут рядом отличное кафе. Пойдём.

Он был каким-то очень довольным, не таким серьёзным, не напряженным, как тогда. Неужели что-то в нем дрогнуло. Возможно это из-за меня.

Мы пошли в кафе, заказали пиццу и снова хотелось разговаривать его красивое лицо. А он смотрел, слушал мою пустую болтовню про обувь и даже иногда губы его растягивались в улыбку. Сегодня он не такой. Нравится мне ещё больше. Хочу к нему.

Обед закончился, я засобиралась, а Селим провёл меня до дверей магазина. Когда я хотела уже идти, он сказал:

— Подожди.

Я остановилась. Он тронул мои волосы, провел пальцами по щеке. Мы стоим просто на улице, мимо нас проходят люди. Селим смотрит с теплотой, а я на него и между нами прочная связь. Я её чувствую, и он тоже это чувствует. Теперь я знаю, почему он выбрал меня.

— Я встречу тебя с работы, можно? — проговорил он.

— Можно.

Я тронула ручку двери, потянула и приоткрыла. Но ещё не вошла, не могла выбраться из удивительного состояния в которое повергал меня Селим всем своим видом и голосом. Пальцы его снова скользнули по моей щеке, словно прощаясь и отпуская.

Я сильнее открыла дверь и вошла внутрь магазина.

19

Всё налаживается. Сегодня он уже не такой суровый, как раньше. Неужели чувство, которое Селим испытывает ко мне, меняет его, делает лучше, добрее, нежнее.

Я в это верила. И это происходит.

В семь, его машина у магазина. Тёмным пятном заполонила всё пространство у входа. Она как будто перекрывает выход и намекает мне, что никуда не денусь, всё равно достанусь ему, как бы не сопротивлялась. Я не сопротивляюсь. Я хочу быть его женой, хозяйкой его дома.

Наконец-то ожидание закончилось и я спокойно выдохнула.

Нужна. Нужна.

Закрыла магазин, подошла к машине. Селим не замечал меня, что-то смотрел в телефоне, его профиль с напряженным выражением, даже злым, а когда я открыла дверь, повернулся и быстро улыбнулся.

Ну вот, может же быть нормальным.

— Привет, — сказала я и села в машину.

— Привет, ещё раз. Обернись.

Обернулась, на заднее сидение — там цветы. Не нужно и говорить, как я была довольна, просто счастлива. Радость от такого внимания вспыхнула, но тут же погасла.