Хозяйка кабаре
Шрифт:
— Да, конечно. Откровенно говоря, финансовая сторона меня совсем мало волнует, был бы результат.
Да, но меня-то пока больше всего волнует именно эта сторона! А от его меланхолии мне ни жарко ни холодно. Но я, в очередной раз за это утро, недооценила моего заказчика.
— Вот, здесь деньги, — Геннадий вручил мне до неприличия щедрый аванс, в несколько раз превышающий мой обычный дневной гонорар. — Если будут еще какие-то расходы, я, разумеется, все оплачу. Звоните в любое время суток.
Я пообещала, и мы на этом расстались.
Глава 2
Неспешная прогулка на свежем воздухе по весеннему скверу оказала двойное благотворное действие на мой измученный длительной апатией организм.
Во-первых, у меня пробудился прямо-таки волчий аппетит, а это всегда было первым признаком возрождения к нормальной активной жизни.
Во-вторых, по пути обдумала, как мне кратчайшим путем достичь желаемого результата. Так что, придя домой, я уже знала, что предпринять в первую очередь. А именно — позвоню-ка я Володьке Кирьянову, старому другу Кире… нет, что-то мой язык сегодня не поворачивается так его называть. В общем — Кирьянову, моему давнему приятелю, в прошлом — однокашнику по юридическому институту, а ныне — подполковнику милиции. Если он хоть что-то знает по интересующему меня делу, то, конечно же, не откажется поделиться информацией со старой боевой подругой. А если даже и не в курсе, то ему не составит труда по своим каналам все разузнать — подполковник как-никак.
Так и не успев понять, чему отдать предпочтение — утолению информационного голода или вульгарного физического, я решила совместить две эти вещи. Поэтому набила рот найденными в холодильнике котлетами столетней давности и одновременно набрала номер.
— Кирьянов слушает, — раздался в трубке знакомый голос.
Я, пытаясь побыстрее прожевать еду, сразу перешла к делу.
— Володечка, привет, это Таня Иванова тебя беспокоит, не забыл еще такую? — спросила я его, попытавшись придать своему голосу, прерываемому судорожным глотанием котлет, хоть тень кокетства.
— Танюша, здравствуй! А что это у тебя с голосом? Ты не заболела?
Злополучные котлеты были наконец проглочены, и я почти что нежным голосом ответила:
— Спасибо, со здоровьем у меня все в порядке.
— Ага, тогда стряслось что-нибудь похуже.
— Ой, Володька, обидеться бы на твою проницательность, сказать, что звоню просто так — узнать, как здоровье жены, детишек, но ведь тебя, черта, не обманешь!
— Чай, не первый год знаемся! Выкладывай, какие проблемы?
— Выкладываю. Разумеется, «что-то стряслось», но пока, слава богу, не со мной. Однако помощь твоя требуется.
— Танюша, о чем речь! Ты же знаешь, для тебя — все, что в моих силах.
— Надеюсь, что в твоих, подполковник! Ладно, давай серьезно. Володя, мне нужна кое-какая свежая информация. Ты слышал
— Ах, вон ты о чем. Шустрая ты, Танюша, быстро реагируешь, — в Володькином голосе послышалась некая смесь уважения и досады.
Проигнорировав вторую составляющую, я бодренько ответила:
— Так ведь работа такая! Волка ноги кормят! А ты, стало быть, слышал. И уж не твои ли орлы красавицу из петли вынимали?
— Ну, Танюха, считай, что тебе повезло — мои. Так что можешь плясать!
— Чудненько! Пляшу, Володечка, пляшу прямо-таки вприсядку, не сомневайся! Ну и как, там действительно все чисто по вашей части, или мне есть в чем покопаться?
В разговоре зависла пауза. Видимо, Кирьянов прикидывал, какой долей информации можно поделиться. В нем боролись чувство долга по отношению к родной организации и то же чувство по отношению ко мне. К счастью, последнее победило.
— Ну что тебе сказать, Танюша! Вопросик ты затронула щекотливый. Надеюсь, о конфиденциальности нашего разговора напоминать не надо?
— Ой, ой, ой! О чем речь, подполковник, сам же сказал — уж не первый год знакомы! Стало быть, есть кое-что интересное. Так давай колись, не тяни!
Володька наверняка чувствовал, насколько меня мучает желание все разузнать, и представлял, как я сейчас ерзаю от нетерпения, как будто у меня шило в небезызвестном месте. Поэтому нарочно не торопился выдать мне информацию — заинтриговывал.
— Ну, если коротко — дело это замяли под нажимом сверху.
— А поподробнее?
— Можно и поподробнее. У хозяина клуба, где работала девушка, есть влиятельные друзья. Очень влиятельные, ты меня понимаешь? Так вот, один из них (надеюсь, обойдемся без фамилий) позвонил вчера в нашу контору и ве-ежливо так попросил дело закрыть. Дескать, пусть это останется самоубийством — для всех так будет только лучше. Мол, клуб элитный, люди там солидные отдыхают, да и хозяин клуба — человек уважаемый. Так что лишняя шумиха никому не нужна. Тем более что явных признаков убийства нет, стало быть, нечего и копать. «Как будто вам и без этого нечем заняться — сколько на вашем отделе висит нераскрытых дел в текущем квартале, а?» Тут уж он зарокотал, как грозовая туча, тон то есть сменил. Отказать мы, понятное дело, не смогли.
— Ясненько. Как откажешь такой вежливой просьбе! Ну а эксперт-то хоть успел ее осмотреть?
— Успел или нет, этого я тебе не подскажу, не знаю. Может, и не стал осматривать — нажим пошел сразу, как только сообщили на работу покойницы. Ее шеф отреагировал оперативно, и его друзья — тоже.
— Ну хоть что-то еще ты мне можешь рассказать по этому делу?
— Не слишком много. Могу только сказать, кто из наших патологоанатомов подписал заключение о самоубийстве. А уж ты сама с ним посекретничай — может, он побольше моего знает.