Хозяйка кофейной плантации
Шрифт:
Когда я увидел её после долгой разлуки, боролся с желанием подчинить себе. Заставить смотреть только на меня. Видеть только меня. Желать только меня. Выкинуть из головы Фернандо, словно его и не существовало.
Я желаю её до безумия. До дрожи в руках. Эти два месяца плавания были самыми долгими в моей жизни. Я никого не хотел только её. Сходя с ума от желания, я долгими ночами представлял, как буду любить её целыми сутками напролёт. Как будут темнеть от желания её глаза. С какой страстью она будет
Мои мечты стали явью, отравленной ядом ревности. Лучший друг, которому я доверял, как самому себе посмел полюбить мою жену.
Самое ужасное, что я понимаю его чувства. Тори нельзя не любить. Она словно малярийный воздух болот, проникает в лёгкие, заставляя гореть, как в лихорадке. Она моя страсть, моя жизнь, моё искушение.
Сколько ещё сможет продержаться Фернандо, горя на костере ревности каждый день. Видя, как та, что стала смыслом твоей жизни, уходит с другим.
Каждую ночь, пить стоны своей любимой, которые она дарит не тебе. Смотреть, как её ласкает другой мужчина.
На сколько его хватит? Меня бы хватило не надолго.
Любовь и ревность самые тяжёлые испытания для дружбы. Я не хочу терять друга, как и не желаю, чтобы он любил мою жену. Чувствам не прикажешь, но мириться с подобным я не стану.
— Помнишь землю, которую я прикупил по случаю в районе Ору-Прету по совету адама, одного из бандейрантов, — спрашиваю я у Фернандо, — ту, которая в которая в горах на территории Минас-Жерайс.
Фернандо кивает, а я продолжаю:
— Мне сказал один человечек, что там обнаружили золото. Надо бы взять рабов, которых я привёз и отправиться на разработки. Поможешь мне там?
— А у меня есть выбор? — равнодушно произносит Фернандо. Только его глаза говорят о том, что в душе его бушует буря.
— Пойми, друг, — кладу ему руку на плечо, — мы не можем быть рядом, как раньше. Твоя любовь к моей жене развела нас в разные стороны.
— Так поезжай сам и займись добычей золота насвоёмучастке,друг— иронично выделяя голосом важные для него слова, произносит Фернандо, сжимая кулаки с такой силой, что белеют костяшки пальцев. Только этим жестом он выдаёт, что его волнует отъезд.
— А ты останешься здесь, чтобы увиваться за моей женой? — отказывают мне остатки разума.
Как только представлю их вместе, так хочется убивать всех, кто попадётся под руку, ну, а Фернандо вообще придушить своими руками.
Ревность ядовитой змеёй жалит меня в сердце снова и снова.
— Нет, я уеду, как и обещал, — говорит внешне невозмутимый Фернандо. — Пора мне выходить из твоей тени и начать свою жизнь. Поеду в Ору-Прету и куплю себе там участок. Добуду золото и куплю плантацию.
— Для чего тебе это? — подозрительно спрашиваю я. —
Неужели его планы изменились из-за моей жены? Похоже, пока Фернандо рядом я не обрету покоя.
— Твоя жена заразила меня идеей кофейной плантации. Мы много разговаривали с ней о возможности разбогатеть, и она дала мне множество ценных советов, — словно испытывая моё терпение, рассказывает мой друг или теперь правильнее говорит соперник? — Я всё записывал и теперь у меня есть цель, идея, осталось только получить возможности.
Ревность снова разгорается во мне, как лесной пожар, сжигая здравый смысл, дружбу, благородство. Я еле сдерживаюсь, чтобы не ударить Фернандо, тем самым поставив жирную точку в нашей дружбе.
Ярость душит меня. Рано или поздно ревность заставит меня выступить против друга. Как я до сих пор держусь, не знаю.
А он, видя мои душевные терзания, словно испытывая меня на прочность снова и снова рассказывает, как умна моя жена.
Ни разу он не отметил её красоту и манкость, он говорит только об уме и её способностях. А это опасный признак.
Когда влюбляешься в красоту, то её легко заменить на другую, но когда любишь женщину за ум, то выбраться из этой вязкой трясины невозможно.
Похоже, что не один я по самую макушку увяз в любви к Виктории, Фернандо тоже одержим ею, но по-своему.
Нет, нам не жить вместе, это точно. От друга надо избавляться любой ценой. Да, кажется, что он и сам не прочь избавиться от меня. У меня всё же есть весомое преимущество – я законный муж Тори, а он всего лишь управляющий моей плантации.
Что ж посмотрим, кто кого.
Глава 44. Фернандо
Мигель, как с цепи сорвался, кидается на меня, того и гляди сорвётся и устроит драку, как тогда на палубе корабля, когда мы познакомились. Тогда мы оба выбились из сил, но никто не взял вверх, зато сейчас Мигелю подфартило.
Моя беда, но не вина, что я люблю жену друга. Я чётко понимаю, что женщина друга табу. Я не рассчитываю на близость, но никто не запретит мне любить её.
Чёрт подери, да, чего он такой ревнивый-то, у меня с его женой даже намёка на флирт не было.
Держи себя в руках, Фернандо, ради Тори, да, ради себя, наконец.
Бедная брошенная девочка. Сколько же она пережила в своей жизни и сколько ещё придётся хлебнуть горя, один бог знает.
Когда я увидел её в первый раз, то даже не обратил внимания. Единственное чувство, которое я испытывал к ней тогда — презрение. Разве может порядочная девушка согласиться с тем, что её как наложницу восточного паши будут разыгрывать в карты. Я считал, что она не заслуживает ни моего внимания, ни уважения.