Хозяйка поместья проклятого Дознавателя

Ягинская Алена

И вроде все было спокойно, но стоило мне отлучиться надолго, как проклятие проявляло себя очередным пятном плесени. Такое чувство, что оно меня побавивалось, потому выжидало, когда я уйду. Бабка говорила, что это я своей энергетикой его сдерживаю. Вроде как с появлением меня в доме показала проклятию, что я тут хозяйка. Даже про сны сказала, что это как раз война за территорию и была.

Может и был в этом смысл, потому что кошмары мне больше не снились. Хотя лучше бы они… Потому что теперь ночью во сне я доказывала хозяину поместья, что все что мы делаем – нужно и важно. Он молчал и только загадочно улыбался.

Но не возражал, и я решила считать это молчаливым одобрением.

Понимаю, что глупо, но когда совесть нечиста, то и сладких снов не жди. Вот заработаю денег, выкуплю у лорда Гастэй поместье и буду спать спокойно! Это у меня мантра такая появилась ежедневная. Но она работала. С сыром и Арадой было проще всего, сварить его недолго, а торговка женщина шустрая, когда поняла, что ее дочка не просто так, а в доле и при деле, живо все организовала. С пуховыми платками и шалями тоже она подсуетилась, нашла какого-то торговца и ему сбагрила все, что кухарка и деревенские навязать успели. Так что какая-никакая, но монетка нам капала. Оставалось дело за кожгалантереей. Жаль, что в такой области у меня знаний почти нет. Ну, кроме как простые украшение делать. И мне бы хотелось их помастерить, потому что здесь изделия были надежными и функциональными, но в целом довольно простыми, а душе не хватало изящества и красоты. Вот только времени не было категорически. Да и настроения.

Рукоделие это как медитация, оно настроя особого требует, а я вся на нервах. Все время боюсь, что вернется граф и скажет – давайте-ка мол, прикрывайте лавочку, устроили тут. А он ведь не сказал ни словечка, когда вернется! Может через год, а может и через неделю. И дворецкий отказался его выспрашивать, заявил, что хозяин на службе и мешать не велено.

За хозяйством тоже глаз да глаз нужен – чтобы проклятие не вернулась, чтоб сметана хорошо квасилась, чтоб скотина не болела…

Это наши куры проклятьеустойчивые, а у деревенских самые обычные. Вот и приходиться за ними еще присматривать.

Сельчане когда поняли, что я проклятие сдерживаю, а Ратола его видит, то на нас насели, посмотреть, проверить, снять, фантазию успокоить. И к болящим чуть что стали звать не только травницу, но и нас с бабкой. Потому как – “А вдруг это не просто болячка?” В итоге, как то так сложилось, что я и домиком в деревне обзавелась.

С одной стороны, это было удобно – и местные успокоились, видя, что проклятие никого больше не трогает, и многие вопросы можно было оперативно решать. Так что я воспринимала выделенный мне дом как офис. Вот только постоянное присутствие в деревне сослужило плохую службу.

Однажды явились мельник и жених Милаймы и потребовали, что раз проклятия больше нет, то мы должны отдать им девушку. Мол, была договоренность, так вынь да положь невесту обратно. Дескать, чего там тетка подписала неважно, а они от девицы отказываться не собирались. И время ведь, сволочи, выбрали самое удачное, когда мужики наши в город как раз уехали!

Глава 36. Когда понимаешь, что "все хорошо" - не про тебя...

Мельник был мужчина не молодой, но очень крепкий. Телосложения даже более крупного, чем кожемяки, с которыми мы повздорили в первый день. У него было суровое лицо, седые волосы, борода и настороженный взгляд. Стоял он широко расставив

ноги и полностью перекрыв выход из избы. А в руках мял шапку, и только поэтому я поняла, что он не настолько уверен в себе, как пытается показать. За спиной его маячил сын, он был чуть мельче отца, но в нем мне тоже виделась угроза, несмотря на то, что он вроде бы улыбался.

– Чем могу быть полезна, господа? – спросила, поднявшись и встав так, чтоб дальше порога они не прошли.

Вот тогда “гости” и поведали, кто они и зачем явились. И если сам мельник производил относительно приятное впечатление, ощущалась в нем какая-то основательность и хозяйственность, то мальчишка вызывал неприязнь. Ишь чего, жениться он захотел! На ребенке. Они охренели? Женилку оборвать ему за такие дела.

Но открыто послать их я не могла, потому что, явившись незваными в дом к двум беззащитным женщинам, они были обвешаны оружием, как заправские разбойники.

– К сожалению, распоряжаться судьбой девушки не в моей компетенции, – сказала я. И поняв, что меня не поняли, исправилась: – Я не могу ничего решать, все вопросы к тетке Милаймы, она за племянницу выкуп взяла и документы подписала.

Тут мельник мешочек денег достал. Полный, увесистый на вид, если там не медяшки, то сумма приличная должна быть. Эка им приспичило девку вернуть.

– Мы выкупаем девицу обратно, – сказал.

– Никак невозможно, – ответила, – девица ученица ведьмы и собирается в академию поступать. Ей замужество противопоказано, тем более за одаренного выходить никак нельзя. Разве вы распоряжение властей на этот счет не слышали?

Про закон я врала, конечно, потому что понятия не имела, есть что-то такое тут или нет, но ведь логично, что если за магами чуть ли не с собаками охотятся, то вряд ли браки с простыми людьми поощряются. А если нет такого закона, не проблема. Значит на территории графства он будет. Вот прям сегодня же. А графа мы потом убедим, что это я не так его распоряжения поняла и полномочия по незнанию превысила. Дворецкий мне поможет, я уверена, очень они с женой к девочкам очень расположены. Да и дело у нас теперь у всех общее, мужчины вернуться с заказами, а я за это время всех магов профукаю? Ну уж нет, костьми лягу, а девок не отдам!

Лишь бы только это семейство в само поместье не направилось, чтоб невесту умыкнуть, а то я тоже хороша, понадеялась на страх перед проклятием и оставила всех без охраны. А должна была подумать! Меня же местные мордовороты не постеснялись в сарай сунуть, их проклятие не остановило и то, что я управляющая и доверенное лицо графа Каминир, – тоже.

Мужчины переглянулись, а у меня сердце в пятки ушло. Вот сейчас как нож с пояса снимет кто-нибудь из них… Нет человека – нет проблемы.

А потом подумала, а чего – хороший же вариант!

– Что же мы в дверях стоим, как не родные! – улыбнулась я. – Проходите, гости дорогие, будьте как дома.

Я отошла с прохода в сторону, приглашая мужчин пройти в избу. Так, сначала усыпить подозрения, а потом что? Опоить? Отравить? Или топором по голове надежнее?

Достала нехитрую снедь, которую нам приносили местные за то, что мы с Ратолой разную живность у них пользуем, выставила на стол взвар.

– Присаживайтесь, угощайтесь, с дороги устали поди, – я старательно улыбалась, усыпляя подозрительность.