Хозяйка поместья проклятого Дознавателя
Шрифт:
И ребенок испугался, что мы ее тоже сдадим для запечатывания или вернем обратно тетке с дядей.
– Ладно, пошли смотреть твои поделки, и собираться в дорогу, – сказала я ребенку, заверив, что она ни в чем не виновата, и что это все кошмар, и если бы я была магом и владела огнем, то тоже все сожгла бы тут, потому что мне снилось примерно тоже самое.
Ратола добавила, что это все проклятие и надо бы защитные артефакты обновить и посмотреть, как в других комнатах нам будет спасаться, потому что ей ничего не снилось, кроме телеги, на которой она летела по небу.
Я
В общем решила, что со всей этой мистикой я буду потом разбираться, а сейчас есть вещи более понятные и важные – Арик. Нужно срочно выяснить, что с ним. Снам я тут же нашла объяснение, Милайма устроила поджог, мебель стала тлеть (хорошо, что на доме везде противопожарные чары, это я от кухарки узнала), я учуяла запах, и это и навеяло образы во сне. А вот мальчик – другое дело, понятно, что я за него беспокоюсь, вот и приснилось, что ему без нас плохо. Может это и не так, но лучше убедиться лично.
С амулетами Милаймы разобрались быстро. Девочка делала ловцы снов – изящные плетенки с подвесками, чтобы не снились кошмары. Но вчера она была так взбудоражена переездом, и что у нее появилась кровать и комната, а не сундук в углу, как было в последний время, что совсем забыла про свои амулеты. Решили, что их пока продавать не будем, сначала проверим в действии, и если они работают, то я буду первым покупателем.
Еще у нее нашлось несколько поделок против ментальных атак и прослушивания мыслей.
Пансионат, в котором Милайма училась, оказался весьма занятным местом. Там был штатный менталист, который следил за порядком, беззастенчиво заглядывая в мысли воспитанников, успокаивая слишком активных, и подталкивал детей к нужным решениям. Я была возмущена в душе, но промолчала. Знала, что тут свобода волеизъявления далеко не всем разрешается, а про детей вообще все убеждены, что взрослым виднее что и как должно быть. А менталиста может себе позволить далеко не каждое заведение, и это показатель его статуса. Вот только не все дети оказались согласны с тем, чтобы взрослые контролировали их мысли и придумали защиту от чужого влияния. Собственно, один такой помог Милайме не вернуться в пансионат, когда за ней все-таки явились и очень настаивали, что в учебном заведение ей будет лучше. В общем, там тоже была целая история и весьма некрасивая, после чего ребенок и сбежал к дальним родственникам в глушь.
Так вот, предприимчивые детишки действовали так – одна девочка сплетала безделушку или какое-нибудь простенькое украшение, из тех, что были в ходу у старших учениц и которые они создавали из всего, что могли найти. Милайма создавала на нем легкий ментальный щит, а третья вплела скрывающие чары, не позволяющие распознать магию на украшении. При этом заговорщицы молчали, что безделушки имеют скрытый эффект и активно менялись ими с другими детьми. Зато прокачали свои магические навыки и заработали немного денег, которые когда-нибудь в будущем хотели все вместе вложить в артефактную лавку.
Так что попала девушка к нам далеко не бесприданницей,
С амулетами решили, что сначала узнаем в лавках, сколько аналогичные стоят, а потом уже думать будем, кому отдать их. Потому что мне казалось, что это отнюдь не копеечные поделки, если с помощью них можно защититься от ментальных атак. И разумеется один такой я заказала себе, и еще два – Арику и Ратоле.
За всеми этими делами и сборами солнце встало. Мариетта собрала нам еды в дорогу, кучер запряг лошадей в повозку, и мы отправились в город за очередным приключениями.
Глава 33. Их становится больше
По дороге я просто напросто уснула, как и Милайма, которую мы все-таки взяли с собой.
Проснулась я только когда повозка остановилась возле дома Арады. Женщина сразу проводила нас к Арику со словами:
– Хорошо, что вы тут, я хотела уже посылать за вами и целителя звать, что-то с мальчиком не то.
Арик выглядел неважно, тихий, бледный, глаза потухшие, нездоровые. Ратола только ахнула:
– Проклятие вернулось! Софушка, сделай что-нибудь!
Я присела перед мальчиком, прикоснулась губами к его лбу. Точно, так и есть – жар.
– Зовите целителя, – сказала. – А пока заварите малины и дайте воды с уксусом и чистый кусок ткани.
Принесли все быстро. Раздела мальчишку и принялась его обтирать. Вот как чувствовала, что нельзя его тут оставлять было. Дома у меня хотя бы парацетамол иноземный есть, а тут неизвестно, что за зелья ребенку дадут. Но зато целитель посмотрит, тоже дело. В поместье-то только знахарка в деревне, а местные нам не сильно рады.
К тому времени, когда пришел целитель, мальчик выпил малину, пропотел, жар спал, мы переодели его, он порозовел, повеселел и радостно улыбался нам с Ратолой и с любопытством поглядывал на Милайму.
Прибывший по вызову мужчина был невысокого роста, сухощавый, остроносый и на доктора совсем не походил. Он осмотрел мальчика, совершая над ним какие-то пассы, заставил открыть рот, выслушал трубкой, заглянул в глаза и проверил уши.
– Я вижу общую слабость и следы магического лечения, – заявил он после осмотра. – Не понимаю, зачем надо было звать меня. Могу назначить укрепляющий отвар и свежий воздух.
– Погодите, – остановила я мужчину. – Он не говорит, с чем это связано? Вы можете что то сделать?
Доктор снова склонился над Ариком, на этот раз пощупал горло, попросил показать язык. Внимательно и долго что-то рассматривал и водил руками возле его головы.
– Я не знаю, почему он молчит, может не хочет с вам разговаривать, но патологий никаких нет, – вынес он свой вердикт.
Доктора я поблагодарила, отпустила, а сама задумалась – если нет физических патологий, это еще ни о чем не говорит. Значит, проблемы в голове. Интересно, а детские психологи у них тут есть? Хотя, откуда им взяться с местным потребительским отношением к детям… Но сейчас позиция “я взрослый, мне виднее” меня вполне устраивала.