Хозяйка приюта Дрэгонвилль
Шрифт:
— Прежний владелец замка был великим шутником, — заметил он. — Это же надо, сделать такой длинный туннель в никуда.
С затаенным, практически суеверным страхом, я вгляделась в потолок. Мы как будто оказались в огромной кастрюле, у которой вместо крышки было не то озеро, не то река. Прозрачная защита выглядела ужасающе тонкой, сквозь нее виднелись тени от крупных рыб и водорослей, покачивавшихся, словно на ветру.
— У меня от этого места мурашки по коже, — призналась Синта упавшим голосом. — Давайте уйдем, пожалуйста.
— И детям лучше не говорить, что мы открыли проход, — согласилась я. — В противном
Я снова посмотрела на «крышку кастрюли». Достаточно ли в ней осталось магии? Как долго еще выдержит защита и когда поток хлынет в туннель?
— Мы почти все время шли под откос, так что в случае прорыва вода должна остаться в туннеле, — предположил Бри. — Но это не точно. Ты права, Дарья, детям лучше не знать ничего об этом месте. А стену мы снова закроем.
— Я больше никогда не буду петь, — шепнула Синта. — Вдруг, проход снова откроется?..
— Не думаю, что понадобятся настолько крайние меры, — возразила я. — Ты можешь и должна петь, подружка. Только подальше от потайного хода.
Возвращаясь, мы всю дорогу прислушивались: не догонит ли поток воды? Не хотелось бы навсегда остаться в этом каменном мешке.
— Может быть, это было сделано специально на случай пожара? — предположила я. — Или древние архитекторы не успели завершить туннель? Наткнулись на озеро и плюнули.
— Или прежний владелец замка приостановил строительство, — поддакнул Бри. — Но он нам уже об этом не расскажет. Туннеля нет ни на одной карте замка, я тщательно изучил все сохранившиеся. Остается только догадываться о причинах и целях создания подобного места.
Синте пришлось спеть еще раз — и стена встала на место так ровно, что не осталось ни щели, ни даже намека на то, что за ней что-то скрывается. Мы с Бри тщательнейшим образом исследовали потайную «дверь», и только убедившись, что она надежна, отправились спать. Что уж говорить, ночка выдалась беспокойная.
Следующим утром первым делом я написала для Карла письмо и, прикрепив к браслету-дракончику, отправила за стену. Возможно, повелитель драконов сумеет выяснить, что за потайной ход есть в нашем замке и опасен ли он для обитателей приюта.
В ожидании ответа занялась обычными утренними делами. Детям требовалось постоянное внимание. А, учитывая их пробудившиеся силы, еще и постоянный присмотр. Маклин, окрыленный первыми успехами, облазил весь замок и его окрестности в поисках новых тайников. Но, к счастью, не нашел спрятанных «сюрпризов». Софи под моим руководством изучала целительский дар и мечтала поступить в академию Света. Мила тоже обложилась литературой о провидцах и откровениях, являвшихся во снах. Конечно, по этой теме было не так много информации, как по целительству,
Лусин колдовал в своей мастерской. К приобретенным в прежнем приюте знаниям кузнечного дела он теперь добавлял магию и мог сотворить тако-о-ое… Чего стоит одна кастрюля, способная вместить почти тонну жидкости. Вот удивилась Авила, решив сварить в ней суп. Маленькая на вид кастрюлька впитывала воду со скоростью света и все никак не могла наполниться. Испуганная, наша кухарка побежала к Лусину, а узнав о сокрытых возможностях подарка, покачала головой.
— Пожалуй, отложу эту вещицу до того времени, когда в приюте будет больше обитателей, — решила она. — Нам столько супа не съесть за месяц.
Аркадия все еще печалилась от того, что не может обернуться драконом по собственному желанию. Она тоже перелопатила кучу литературы. Но нигде не смогла найти ответов на свои вопросы. Только однажды, когда Бри поскользнулся в коридоре и чуть не свалился с лестницы, Аркадия перекинулась. И была так горда, подавая лапу учителю и принимая от него благодарность. А затем сразу вернулась к виду обычной девочки с необычными для дракона русыми волосами. Теперь, когда их больше не обрезали и не прятали под париками, девочка могла заплести косу- колосок, доходившую уже до лопаток.
— Видно, я все же больше человек, чем дракон, — сокрушалась Аркадия, рассматривая себя в зеркало и делая новые неудачные попытки обернуться драконом. — Дар проявляется лишь тогда, когда я кому-то нужна. А в остальное время мне не дано быть драконом…
Я сильно подозревала, что падение Бри было не случайным. Думаю, он специально все подстроил, желая подбодрить приунывшую девочку. Это хороший поступок, благородный. И все же не совсем правильно, специально создавать опасные ситуации ради проявления дара Аркадии.
— Милая, ты не права, — попыталась убедить я, обнимая девочку и отводя ее от зеркала. — Тебе дано очень многое. Ведь твой дар левитации всегда с тобой. И ты нужна нам всегда, не только в моменты опасности. Мила и Софи стали твоими подругами, им нравится проводить с тобой время. И мальчишкам тоже. И Бри, и Синте, и Авиле. И мне. Мы все очень любим тебя. Нам не важно, умеешь ты оборачиваться драконом или нет. Знаешь, тебе стоит тоже полюбить себя. Принять такой, какая ты есть. Это не гарантирует того, что ты сможешь оборачиваться драконом. Но поможет жить спокойно и счастливо, без оглядки на мнение посторонних. Вот скажи, разве тебе так важно, что думают о тебе другие драконы?
Аркадия ненадолго задумалась. А потом улыбнулась и промокнула слезы в уголках глаз кончиками пальчиков.
— Мне плевать на тех, кому плевать на меня, — решила и с видимым облегчением вздохнула. Прижалась ко мне теснее, упершись макушкой в область солнечного сплетения. — Для меня важнее ты, мама. Ты и мои друзья. Мои родители отказались от меня, но теперь у меня большая дружная семья. Правда ведь?
Она подняла на меня лиловые глаза.
Теперь я чуть не расплакалась. Аркадия, в отличие от остальных детей, впервые назвала меня мамой. Мой маленький нежный цветочек, так долго притворявшийся колючкой, наконец-то сбросил последние шипы.