Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!
Шрифт:
— Альберт. Я в последний раз…
— Все сейчас расскажу.
Вздохнув, он встал, поднял с пола кресло и демонстративно указал мне на него. Только когда я сел, Альберт вернулся на свой стул напротив стола, уселся, поправив полы пиджака, и заговорил:
— Вот я не идиот, хоть убей, — сначала то же самое подумал. Что твоя благоверная решила спрятаться в приюте, прикинуться управляющей. Все совпадало, и вела она себя как-то странно. Смотрел и думал: а как же ты, дорогая Ивари, с неблагими детьми имеешь дело?
— Можно не иметь, — отмахнулся я. — Тоже мне — проблема. У Ивари никогда не было проблем с тем, чтобы перекинуть работу на других. Ты
— Вот! И я так подумал! Сидел, пытался вывести ее на чистую воду, а потом к ней прибежал ребенок плакаться.
— Плакаться? — не поверил я.
— Дисциплиной там и не пахнет, — кивнул Альберт. — Но да, мальчишка лет четырех, светленький, прибежал, вломился в кабинет. Повис на этой Иви, как на матери, она его по голове гладила, успокаивала. И — хоть бы что ей было, что у него лапы задние… в смысле, ноги… ну ты понял! Как у ящерицы.
Мда. Представить Ивари, утешающей мальчишку с лапами ящерицы вместо ног, было так же невероятно, как представить Альберта, который работает в поле и разбрасывает по нему навоз в качестве удобрения.
Она и Вика-то терпеть не могла! Иногда пыталась с ним поиграть, потому что думала, что этим сможет подкупить меня (переживала, что я “охладел”).
Я почти поверил, что ей нравится возиться с ребенком, но потом случайно увидел, как Ивари выговаривает тогда еще совсем крошечному Вику, укачивая его на руках: “Давай, мерзкий ты комок, улыбайся! Почему ты не хочешь улыбаться? Какой ты уродливый! У-у-у! И воняешь!”
Она сделала вид, что пытается ударить его головой о стену — и я вмешался, а потом сказал сестре, чтобы не смела оставлять Вика и Ивари один на один.
Несмотря на это, Вик все-таки едва не погиб из-за идиотизма Ивари.
Вспомнив о произошедшем, я в очередной раз спросил себя: зачем, собственно, я пытаюсь найти бывшую жену? Исчезла — и хорошо. Об этом я мечтал последние лет пять.
Запястье заныло, в груди тоже заныло, как будто я был глубоким стариком. Почему-то в последнее время я именно так себя и чувствовал. Как будто потерял что-то важное.
Успокоив себя тем, что просто хочу найти бывшую жену, держать ее на коротком поводке и точно знать, что она далеко от моего дома и от моего племянника, я поднял взгляд на Альберта:
— Можно и потерпеть, — произнес я. — Ради дела. Она же наверняка не хочет, чтобы ее нашли, раз прячется. Обвела тебя вокруг пальца.
— И я так подумал! А потом она пошла к выгребной яме… — голос Альберта упал до едва слышного шепота, и он уставился перед собой пустыми глазами.
— Зачем?
— Игрушку оттуда вытаскивала, — страшным голосом произнес он. — Малец уронил — а она полезла вытаскивать, чтоб не плакал. В выгребную яму. Палкой вытаскивала. Обляпалась вся. Ну, ты понял, чем.
Я вздохнул.
— А потом, — продолжил Альберт, — перед рабочими извинилась, которые яму чистили. За то, что они им помешали. Ты хоть раз слышал, чтобы Ивари извинялась? Я потом поузнавал — про эту управляющую весь город гудит. Она и мясо лучшее детям покупает, и игрушки, и воспитателем наняла какого-то неблагого парня-волчонка, который любого в городе готов порвать, кто хоть слово про нее плохое скажет.
— Мда. Это точно не Ивари.
Чтобы Ивари полезла в выгребную яму и управилась с приютом? Да она даже не знает, что мясо надо покупать, в ее картине мира оно возникает
Я побарабанил кончиком пера по очередному письму лорду канцлеру, которое сочинял.
И тут вдруг внизу, на первом этаже, прогремел оглушительный взрыв.
ИВАРИ ХАНТ (РАНЕЕ ИВАРИ РЕННЕР)
День, когда в приюте появилась вода и работающий туалет, я официально могла бы назвать счастливейшим в моей жизни.
До этого мы с детьми кое-как купались в реке за домом, теплая погода это позволяла. Но это, разумеется, было совершенно не то. Всего в доме было две ванных, совмещенных с туалетом. Одна на первом этаже, вторая - на втором. В обоих на стенах и на полу была старая местами отвалившаяся плитка, которая после ремонта стала представлять собой еще более жалкое зрелище, а ванны были грандиозными, металлическими и с тонкими высокими стенками — остатки былой роскоши, чудо, что их не утащили. Унитазы были более-менее привычного для меня вида, разве что я впервые видела, чтобы их украшали цветочной росписью. Как бы то ни было, главное — функциональность! Выгребная яма после чистки работала, трубы сливали и качали воду, а котел в подвале, куда нужно было подбрасывать дрова, способен был нагреть кипятка на пару помывок. В общем, райские условия!
Как ответственная управляющая, я сперва помогла помыться всем детям, как бы они ни сопротивлялись (не обошлось без Юджина, который помогал мальчикам, и няни Урсулы, которую согласилась подпустить к своим волосам Мелисса), а уже потом залезла в наполненную невероятной горячей водой ванну сама и провела там, без зазрения совести наслаждаясь происходящим, целый час.
Мне пришлось расстаться с тремя золотыми, я совсем не чувствовала, что потратила деньги зря. У нас была горячая вода! Работающая канализация! А дети наконец были чистыми. И даже без вшей, после исключительно вонючего шампуня, который я купила у Альберта, пары часов, посвященных расчесыванию волос щетками с частыми зубцами и тщательного кипячения всего белья, что нашлось в доме. Теперь это было позади — и я праздновала маленькую победу.
Пользуясь случаем, я осмотрела себя. Тонкие белые руки Ивари теперь были покрыты царапинами и мозолями, роскошные светлые волосы утратили от мытья грубым мылом блеск и истончились, а талию почти можно было обхватить ладонями.
Ничего, найду время и для красоты. Вот встанем на ноги, приведем дом в порядок и — были у меня кое-какие планы…
Но следующий обязательный и срочный пункт в списке дел: хорошие кровати и матрасы для детей. Нечего им на полу спать: несмотря на то, что сейчас середина лета, дыхание осени уже чувствовалось, а скоро и вовсе придут холода.
Нужна теплая одежда, запас дров, лекарства (какая осень без простуд), теплые одеяла, еще тысяча мелочей — в общем, нужны были деньги.
Из этого следовало, что надо перестать прятать голову в песок: пора идти знакомиться с местной администрацией. Аб и так говорил: меня там заждались и, мягко говоря, недоумевают, с чего это я не иду на поклон.
А я отчаянно боялась облажаться. С одной стороны, я вроде как освоилась в этом мире, с другой — любая ошибка будет мне стоить слишком дорого.