Хозяйка приюта магических существ
Шрифт:
— Хорошо, только дождемся Рэцу и Сивиль, чтобы вместе пойти домой, — ответила я. — Да и к тебе у меня будет одна важная просьба.
— Не нужно, — сказал Хэй. — Эта часть леса — одно из самых безопасных мест в этом мире для монстров. Ты не знала, что именно здесь начинается второй барьер, установленный Королем Монстров? Первый барьер по сравнению с ними — лишь тонкий лист бумаги.
— Почему так?
— Внешний барьер Король Монстров возвел не так давно — всего несколько десятков лет назад. Этот же барьер существует с момент возникновения
Не верить Хэю и впрямь не было причин, но я уточнила:
— А для них не станет сюрпризом, что мы оставили их в лесу одних?
— Нет, это просьба Рэцу. Сивиль... У нее тяжелый характер, она жила очень уединенно с матерью, поэтому ей сейчас нужно побыть с кем-то, при ком она не постесняется выплакать свое горе.
Я понятливо кивнула и громко скомандовала Элис и детишкам:
— Возвращаемся домой.
— Лисса, кстати, о чем важном ты хотела меня попросить? — сказал Хэй.
— Сможешь завтра остаться дома и присмотреть за детьми? — спросила я.
— Я и так планировал побыть немного времени тут, — ответил Хэй. — А к чему ты спрашиваешь? Куда собралась?
Я посмотрела на навостривших уши детей. Да и вид Элис, которая демонстративно смотрела не в мою сторону, настораживал.
— Есть кое-какие дела в Ревоте и за его пределами, — ответила я.
К счастью, Хэй прекрасно понял причину моего уклончивого ответа и не стал продолжать расспросы, лишь сказал:
— А ты не думаешь, что за детьми может присмотреть Король Монстров? А я схожу и помогу тебе с твоими делами?
Интересно, Хэй догадался о том, что за дело у меня? Или предложил помощь просто так?
— Ты серьезно? — удивилась я. — Король Монстров? И с чего бы ему соглашаться на твою просьбу?
— Почему на мою? — хмыкнул Хэй. — Он согласиться на твою просьбу. В конце концов, присматривать за монстрами — его прямой долг, а ты его очень выручила.
— Я не могу просить Короля Монстра об этом, — ответила я.
— Почему? Стесняешься? — шутливо спросил Хэй.
— Нет, не доверяю достаточно, чтобы оставить присматривать за детьми.
— О... а... вот как, — глубокомысленно заключил Хэй.
Кажется, мне удалось и смутить, и осчастливить его одновременно. Он быстро соображал и прекрасно понял, что смысл фразы: я доверяла Хэю в достаточной степени, чтобы оставить присмотр за детьми в свое отсутствие. Ему, а не тому, кто носил титул Короля Монстров и мог казаться более надежным.
Неожиданно рядом оказался дракончик:
— Мой человек...
— Что такое? — спросила я, но уже примерно понимала: у дракончика снова глаза были на мокром месте.
— Оно снова... Мне нужно, чтобы мне стало легче, — сказал он, но так и не заплакал. — Мой человек?
— Иди ко мне, —
— А что вы делаете? — поинтересовался Хэй, с любопытством смотря на эту сцену.
О его ногу тут же потерся Вайт и просительно заскулил. Хэй молча подхватил его на руки и погладил по голове. Краем глаза я видела, что Арч путешествует в руках Элис. После разговора с котенком я пыталась не упускать из виду, что он такой же ребенок, как и остальные мои подопечные.
— Сейчас снова в груди потяжелело и заболело, когда мы Трисси хоронили. Очень больно и неприятно, — грустно пояснил дракончик. — И даже смотреть на противную Сивиль тяжело. Она мне не нравится, но почему-то мне ее очень жаль. А от этого еще хуже.
— И? — Хэй намекнул на продолжение.
— Если обнять и погладить, то становится легче. Гладь, мой человек, гладь меня. Мы уже так делали, когда Трисси умерла, — грустно заключил дракончик. — Это такое хорошее средство — объятия моего главного человека. И оно помогает тем, кому плохо и больно. Поэтому, мой человек Хэй, если кому-то важному для тебя грустно и больно, то обязательно обними его и погладь. И ему станет легче.
В целом, верно. Вот только в первый раз речь шла только про объятия. А вот по поводу того, чтобы гладить, кажется, просветил Арч.
— Вот как, — глубокомысленно заключил Хэй, а потом спросил у Вайта: — Тебе грустно?
— Уже не так, — сказал Вайт. — Твои руки хорошие. Добрые. Они напоминают язык дедушки. Он всегда мне вылизывал макушку. Аккуратно и медленно.
Мы невольно хихикнули: я и Элис. И уже не такой тяжелой атмосфере добрались до дома. Дракончик перед входом слетел с моих рук.
Как только я вошла в холл, то ощутила, как все силы — физические и моральные — спешно покидают меня. Словно я выдохлась до такой степени, что остались лишь силы дышать.
Боже, неужели этот безумный и ужасный день закончится? Хотя какой день? Я не спала более полутора суток: тяжелых и трагичных, наполненных чужим горем, слезами, отчаянием и душевной болью. Даже мое стабильно эмоциональное состояние пошатнулось. Сейчас я хотела закрыть глаза, заснуть и обо всем забыть. Хотя бы на время. Не будь тут дети, Элис и Хэй, который смотрел на меня встревоженно, едва ли не испуганно, я бы улеглась прямо на полу и попросила меня ни за что не будить.
Усилием воли я заставила себя взбодриться и вести естественно и легко. Чуть улыбнувшись, я сказала:
— Я спать, не разгромите тут дом.
— Мой человек! — возмутился дракончик. — Ты сейчас шутишь? Я две недели назад пробовал разбить стену. Но она огнеупорная и не поддается физическому воздействию!
— Так вот кто привел в негодность три амулета укрепления, — пробормотала я. — В общем, больше так не делайте. Я к себе в комнату, не беспокойте меня часов двенадцать, если тут не случится что-то чрезмерно важное.