Хозяйка старой усадьбы
Шрифт:
Оставив книги на столе, забрала с собой только свод законов, спустилась вниз, решив сначала зайти в свою комнату, покопаться в найденных на чердаке вещах. Единственное приличное платье жалко запачкать. Мне нужно что-то, в чём можно взяться за уборку кабинета. Такое ответственное дело я никому не доверю.
В комнате что-то изменилось. Точно! Зеркало! Пока меня не было, с чердака принесли зеркало и установили рядом со шкафом.
В углу за шкафом снова мелькнула тень. Да, что ж такое?! Мотнула головой. Ничего!
Видимо, падая в
Покопавшись в куче барахла, отыскала старенькое серое платье: то, что нужно для уборки. Теперь нужно сходить на кухню к Мине, попросить ведро с водой и тряпку. Ещё бы веник не мешало.
Тетушку Мину, как и думала, нашла на кухне. Узнав, что мне нужно, она упёрла руки в бока:
– Да где это видано, чтобы сама баронская дочка уборкой занималась. И что Вы удумали, барышня! Разве ж так можно! Щас вон Нессу пошлю да Гурий ей поможет, воды натаскает.
– Вы же знаете Мина, что у нас лишних рабочих рук нет. И нет ничего зазорного, чтобы самой комнату прибрать. В монастыре я сама за собой прибирала, - сочиняла я находу, пытаясь убедить кухарку, что вполне способна заняться уборкой.
– Там ничего сложного нет, только пыль смахнуть да полы протереть. А вот комнату барона, действительно, прибрать нужно. А по хорошему, собрать там всё, и сжечь, чтоб и следа не осталось!
В конце концов, мне удалось её убедить, что я совсем не сахарная, и не рассыплюсь, если буду делать что-то своими руками. Вот только она развила бурную деятельность. Были призваны все жильцы усадьбы, я даже, наконец-то, познакомилась с отцом Мины, бывшим дворецким Иппатием, которого приставили дежурить у дивана больного барона. Папенька так и не приходил в себя.
Все остальные, вооружившись ведрами, тряпками и метёлками, поднялись на второй этаж. Люди с каким-то воодушевлением терли грязь, выносили мусор. Мужчины едва успевали подносить вёдра с водой. Управившись с кабинетом, я принялась за библиотеку, пока остальные отмывали весь этаж и загаженную комнату барона.
Мужчины вынесли на улицу постельное бельё вместе с матрасом и открыли окна. Сразу стало свежее.
К концу дня все грязные, уставшие, но довольные, собрались в малой столовой. Я настояла, чтобы все сели за один стол. Нехитрый ужин, собранный для нас Миной, казался невероятно вкусным. Я сильно устала, доставшееся мне тело было очень слабым, не приспособленным к тяжёлой работе, с этим приходилось считаться.
За окнами темнело, незаметно пролетел ещё один день. Нянюшка выдала мне масляную лампу, интересное устройство для освещения. Дешевле свечей, и намного безопаснее.
Медленно побрела в свою комнату, еле волоча ноги от усталости. По пути заглянула в малую гостиную, к папеньке. Все так же без изменений. Нянюшка заняла кресло рядом с диваном, намереваясь дежурить здесь и эту ночь.
Пожелав ей спокойной ночи, отправилась к себе. Только
Закрыла за собой дверь, поставила лампу рядом с кроватью и кряхтя, словно старушка, начала переодеваться. С непривычки болели ноги, а руки, казалось, висят ниже колен. Ничего, напомнила себе, зато живая!
В углу что-то зашуршало. В полной тишине этот шорох казался особенно громким.
Не на шутку испугавшись, схватила в руки подушку, выставляя вперёд, словно оружие.
– Кто здесь? Покажись!
– Ну, наконец-то! Я здесь уже второй день кругами хожу, всё жду, когда ты меня призовёшь.
В углу, у шкафа, прямо из воздуха материализовалась небольшая фигурка бородатого, лохматого мужичка.
Сама не поняла, как оказалась на кровати, всё также держа перед собой подушку. Мужичок стоял посреди комнаты и нападать вроде не собирался. Он с хитрым прищуром поглядывал на меня. Я рассматривала его в ответ.
Небольшая фигурка, мне по колено будет, сложена пропорционально, ручки-ножки, всё, как у обычного человека. Судя по густой растительности на лице, это особь мужского рода. Одет в рубаху, полосатые штаны и кожаные сапожки.
– Гном, что ли?
– пробормотала я.
– Не гном я, домовой!
– оскорбился мужичок.
– Домовой… вы же вроде людям не показываетесь?
– блеснула я эрудицией.
– Так обычным и не показываемся, а ты ж ведунья.
– Ведунья?
– не поняла я.
– Ведьма, что ли?
Неужели, попав в другой мир, я стала обладать какими-то необычными способностями.
– Э, нет! Ведьмы, они больше знахарки да магички со слабой магической искрой. А ты - ведунья, очень сильная магиня.
– Магиня? Я что, колдовать могу?
– Да, не колдунья ты, магиня! Магией обладаешь, магия у тебя особая, редкая очень. Такой в этом мире, уже, почитай, больше ста лет не встречалось. Я, как тебя почувствовал, даже не сразу поверил.
– И что это за магия такая?
Я сама не заметила, как отложила подушку в сторону и свесила с кровати ноги.
– Магия особая, ведовская. Ведуньи могут видеть всю нечисть этого мира, говорить с ней и на службу к себе призывать.
Ух, как интересно! Особенно с этого места, про службу.
– И много нечисти в этом мире?
– поинтересовалась я.
– Так полным полно. В каждом лесу, поле или реке. Полевики, лесовики, водяные, русалки, луговицы. А в селеньях домовые да городовые. Столько, всех не перечесть! Поэтому ведуньи самые сильные маги, ведь вся нечисть у них в услужении.
– И как же вы служить можете?
– Так всем же известно, что мы удачу приносим, в делах помогаем, от всяких напастей защищаем.
– Эх, удача мне бы сейчас очень пригодилась. Мне бы денег немного. Хоть клад иди, копай!
– пошутила я.