Хозяйка таверны "У Мило"
Шрифт:
— Нет, хозяйка.
— Милo. Здесь меня зовут Милo. В крайнем случае — госпожа Милo. Отнеси гостя в комнату и спускайся на кухню, поговорим. Если в сундуке находится что-то ценное для тебя, можешь оставить в моём кабинете, потом заберёшь. Венечка покажет, где он находится. За сохранность можешь не беспокоиться: туда, если кто и сунется, то моментально уйдёт с подпаленной задницей. Свекровь бывшая с защитой в своё время от души позабавилась.
Грасс понимающе ухмыльнулся всего на какие-то доли секунды, но у скупых на эмоции орков, это расценивалось, как крайняя степень одобрения. Ничего, думаю, сработаемся.
На
— А у вас в каждой комнате для постояльцев бадьи с водой стоят?
— Нет, только в тех, которые предназначены для мерменов, потому что их лучше сразу в воду окунуть — быстрее в себя придут. Потом уже сами в кровати переползут, как очухаются. Но многие из них прямо в бадье ночуют.
— Ясно. Чем я должен буду заниматься в таверне? — сразу перешёл к делу Грасс.
— Да то же самое, что проделал только что: выносить тела из зала в сторону комнат и следить за порядком. Если видишь, что затевается драка, но разрешения на неё от меня не получено, то разводишь драчунов отдохнуть. Кого на улицу, а кого и на ночлег. Исключительно на твоё усмотрение. Принцип, думаю, ты понял: мирных — на ночлег, буйных — прочь!
— И всё?
— Да. Это слишком много или слишком мало?
Грасс ничего не ответил, лишь ткнул пальцем у барную стойку, возле которой мы остановились:
— А тут? Тут есть кто-то?
Я покачала головой, внимательно наблюдая за реакциями орка:
— Бармена нет. В смысле разливающего.
— А есть что?
— Естественно. Иначе с чего бы водник набрался. Только учти: у меня с этим строго, когда дело касается персонала таверны. На смене — ни-ни.
— А могу сюда встать?
Чем дальше, тем Грасс заинтересовывал меня всё больше. Орк-бармен? Почему бы и нет?
— Ну если понимание есть... Пойдём, погреб покажу.
В то время как мне пришлось огибать стойку, Грасс преспокойно перемахнул через неё, приземляясь аккурат за моей спиной. В принципе, с таким тренированным телом, которое ещё даже не до конца восстановилось после полученных ран, точно будет успевать и бражку разлить, и по головам настучать, если вдруг кто начнёт буянить. Миновав подсобку, мы спустились в погреб, в котором стояло несколько бочек.
— Здесь всё, что есть. Ещё парочка самых ходовых наверху.
Грасс подошёл к ближайшей и принюхался.
— Кислятина бродящая. Эльфам как раз. А тут первач. Нашим сгодится. Наливка сливовая, наливка рябиновая, наливка вишнёвая, наливка смородиновая... Гномский подгон явно. А тут уже людское пойло пошло: красное, белое, молодое фруктовое...
А я ведь даже пикнуть не успела, чтобы сказать, что в запасах имеем. Вот вам и воин суровый.
— Откуда такие тонкие познания?
Грасс принюхался к последней бочке и ненадолго задумался.
— Бабка моя знахаркой была. Из шаманок. Не только в травках толк знала. И меня научила. Так что, могу на разлив встать?
Я капитулирующе подняла руки вверх:
— Бабушка — это святое. Плохому
Орк забавно хрюкнул и взвалил сразу две бочки на плечи:
— Это точно. Сюда много не набегаешься, поэтому лучше наверху, у стойки, их держать.
Вот тут я с ним была абсолютно согласна. Тем более что раз уж есть кому за всем этим богатством приглядеть. Мы специально бочки в зал не выставляли, чтобы любителей нахаляву слить втихую «огненную воду» не гонять.
— Грасс!
— М?
— Тебе бы приодеться... Не в одной же набедренной повязке работать...
Хотя я знаю некоторых, кто совсем был бы не против такой униформы. Так ведь феечки точно ему прохода не дадут, оккупировав стойку по периметру.
— Как скажешь, госпожа Милo. Я после твоего ухода домой за сундуком ходил: так что деньги у меня есть, скажи, где прикупить, и вопрос будет решён.
Вот и тайна поклажи раскрыта. Согласие орка на цивильную одежду не могло не радовать, не говоря уже об оплате за его счёт. Не считайте меня меркантильной скотиной: меня совесть прилично грызла, что не могу выплачивать пока нормальное жалованье. Даже вела отдельный блокнот, учитывая те расходы Савaна и Венечки, которые, по-хорошему, должна была покрывать я, а не они из собственного кармана. Количество посетителей росло и ниже определённого количества в самый завалящий день не опускалось ниже отметки в двадцать единиц. Это было уже прорывом по сравнению с первыми днями. Так что через пару месяцев я уже смогу потихоньку расплачиваться с работниками, а там и постоянно выплачивать жалованье. Желание побыстрее разделаться с долгами никуда не делось, но годом больше — годом меньше, значение не имеет, лучше персонал поощрять. Когда видишь результат не только глазами, но и слышишь звон монет в кармане — работается бодрее и легче.
Наконец, Грасс перетащил все бочки наверх и уложил на полках. Всё верно, это в моём мире за спиной у бармена узенькие полочки, на которых толпятся бутылки с напитками, а тут полки были под размер бочек, поэтому «зона бара» была намного внушительней, чем я привыкла. Орк быстро сориентировался и притащил из кухни поднос с кружками и стаканами. Я тем временем наблюдала за насвинячивающимися водниками.
— Что-то с ними не так, госпожа Милo? — поинтересовался Грасс, пристраиваясь сбоку.
— Да скорее бы уже отрубились, чтобы их можно было по комнатам растащить. Иначе глазом моргнуть не успеем, как русалы на полу забьются в храпе.
— А потом с ними также, как с предыдущим?
— Ну да. Остальные посетители либо сами разойдутся по комнатам, либо на Перекрёсток уйдут, чтобы продолжить свой путь.
Грасс кивнул, а затем подошёл к столу для мерманов, что-то шепнул, после чего те радостно вскочили и понеслись к стойке, занимая места. Орк выставил в ряд кружки по количеству присевших, затем взял стакан и повернул краник на одной из бочек. Недрогнувшей рукой прямо из него разлил, не прерываясь, содержимое по кружкам. После этого взял следующий чистый стакан, плеснул в него из другой бочки, повторил движение, а под конец притащил из кухни два кувшина: один с лимонадом, другой с морсом, и добавил уже из них. Осторожно, чтобы жидкости в кружках не перемешались, подвинул к водникам. Те радостно вылакали полученное пойло и спустя всего минуту забылись молодецким сном.