Хозяйка таверны "У Мило"
Шрифт:
— Я же сказал, что мы не за этим пришли! — рявкнул главный так, что стёкла в окнах задребезжали.
— В таком случае попрошу покинуть таверну. Запоздалых путников ещё готовы разместить...
— Отсюда вообще никто не выйдет! Зря ты приютила этого недобитка! Кончайте их!
Собственно, эта последняя фраза и послужила сигналом к началу. Грасс перемахнул через барную стойку, держа меч в руках, и ринулся на главаря. Его право, его приоритет, несмотря на ранения, и спорить было бесполезно. Пол таверны прошёл волной, выкидывая из подпола Ранахха с двумя его парнями в самый центр столпившихся отморозков. Скакнувшего на меня орка я отоварила по голове сразу обеими сковородками,
Каждый из нас крутился как мог, хорошо, если успевал прикрыть спину кому-то из своих. Вывести из строя, находящихся под действием сартеи орков было непросто, в тех действительно, словно берсерки вселились: они не чувствовали ни боли, ни страха, ни усталости, лишь ярились всё больше. Попросту говоря, в таверне началась такая резня, что выйти победителем можно, лишь убив. Той же Ивве требовалось время, что «пожрать» бесследно захваченных наёмников. Наши выдыхались, а на ногах оставалось ещё трое орков. В какой-то момент мне показалось, что во дворе замелькали вспышки молний, но на разглядывание времени не было, мы вдвоём с Венечкой отбивали Савaна от окончательно озверевшего орка. И тут в таверну ввалились Густав, с Лэртом:
— На постой пустишь, Милo?
— Да мы... тут...заняты... слегка....
Маги не стали задавать лишних вопросов, приложив хорошенько оставшихся в живых наёмников магией. Так вот, значит, что сверкало за окном. Как только последние орки были повержены, мы обессиленно повалились на пол.
Густав с Лэртом проверяли тела на степень живости, а если даже кто-то и балансировал на самом краю отлёта души, то не медля ни секунды давали пинка к праотцам.
— Вы как в целом? — поинтересовался королевский посланник.
Я обвела взглядом разгромленный зал и ругнулась:
— Трендец, это сколько же тут отмывать придётся...
— Раз Милo жива, значит, и других за собой поднимет полы драить, — хохотнул Лэрт, склоняясь к Грассу, которому досталось больше всего, несмотря на то, что его прикрывал Ранахх. Благодаря фирменным коктейлям нашего нового бармена, постояльцы спали мертвецким сном: никто не только не выглянул в зал, но даже не сполз с постели. Перевязав и обработав друг другу раны, отряд Ранахха потащил в сторону болота тела. Даже Грасс с ними умёлся, чтобы лично убедиться, как сгорят дотла отступники. Степняки’с, что с них взять. Раса дотошная, когда дело касается уничтожения врагов. Лэрт, как мог, подштопал нас, предложив, правда, предварительно чутка обрить Савaна, чтобы удобнее было работать с ранами.
Как только последняя вражеская часть была вынесена, Ивва выплеснулась из бочек и окатила пол, поглощая всю кровь и образовавшийся мусор, а затем утекла на болота. У меня не было сил даже задать таверне время, чтобы растянула ночь. Просто буркнула «дай выспаться» и упала в кровать. А разбудила меня всё та же неуёмная почтовая шкатулка.
Глава 50. Кто сказал, что демоны не платят?
Состояние после вчерашнего побоища оставляло желать лучшего. Тело ломило так, словно его прокрутили через мясорубку, а затем выкрутили обратно, голова была ватной, а руки с трудом поднимались. Подавив в себе желание дошлёпать до кабинета прямо в ночной сорочке, я натянула на себя одежду и, приговаривая, jeblo te veslo koje te prevezlo — фразу, встреченную на просторах интернета, и как нельзя лучше передающую способ и координаты, по которым следует отправиться высшему, пошла узнавать, чего в такую рань тому не спится. Ещё и через связное окно явил свою персону, стоило мне открыть почтовую шкатулку. Хорошо, что я всё-таки переоделась, а не то щеголяла бы сейчас кружавчиками полупрозрачными. Сам-то высший выглядел, как всегда, «с иголочки», словно на светский раут собирался, а тут моё лицо, как постельное бельё после стирки в машинке. В общем, его чересчур довольный и бодрый вид выбесил окончательно.
— Приветствую, Людмила. Я так погляжу, ночка горячей выдалась?
— Да вообще огонь: аж до самого неба полыхало. Чем обязана подъёму в столь ранний час? Как видите, жива, почти здорова.
Левая бровь высшего изогнулась в удивлении.
— Пока во мне не окажется чашечка чёрного кофе, я — больной недобитый невыспатыш, — пояснила я, буравя кофейную пару на столе высшего, над которой поднимался такой манящий парок.
— Кстати, удалось что-нибудь узнать, кто заказал Грасса, а то такого безудержного веселья ни я, ни мои «люди», ни таверна ещё раз не выдержат.
— Об этом можешь не беспокоиться: час назад лично протоптался по его пеплу.
Вот это я понимаю: у мужика возникла проблема, мужик кардинально её решил, не откладывая в долгий ящик. Заодно и другим наглядно показал, что в его дела соваться не стоит. При этом таверна всего лишь относится к зоне его интересов, а что бы было, если кто-то вторгся в личные владения? Апокалипсис на минималках? Локальный Армагеддон? Нет, скорее, Армагеддец.
— И кто же этот отчаянный безумец?
Высший раздражённо махнул рукой:
— Да нашёлся один... Твой Грасс мимоходом что-то брякнул без злого умысла, а тот оскорбился сильно, решив, что задели его честь и достоинство. Вот и возжелал отомстить.
— Угу, а у самого кишка оказалась тонка решить вопрос?
— Именно. Мелочная, трусливая душонка.
— Вот из-за таких «сучков трухлявых» обычно и возникают самые большие проблемы. Серьёзные «люди» так свои дела не ведут. Остатки «сартейных берсерков», я так понимаю, тоже больше не побеспокоят?
— Совершенно верно. Там всего-то четыре орка осталось возращения своих дожидаться, зато были так любезны, что показали общий схрон и компенсировали абсолютно все издержки, связанные с их поисками. «Обидчивый» — тоже. Собственно, по этой причине и позвал. Думаю, заморачиваться со всякими землями и домами тебе будет не с руки, так что я деньгами компенсацию передам.
Почтовая шкатулка слабо шевельнулась, поёрзав на месте. Распахнув её, даже не удивилась, почему: она доверху оказалась набита мешочками с монетами, помешавшими своим весом привычным прыжкам по столу.
— А...
— Свой процент я уже снял, — скромно заявил высший, допивая кофе.
Процент, да? Судя по всему, он все семьдесят, если не восемьдесят, отчекрыжил. Но мне грех жаловаться: мог ведь и всё себе забрать. Кто сказал, что демоны не платят? Ха! Они, по крайней мере, делятся.