Хозяйственная помощница для идеала
Шрифт:
— Потому что ты вся такая правильная была. Мама моя тебя постоянно в пример ставила, и в гости зазывала. Какая молодец и умница скромная, приветливая, вежливая, как учишься хорошо, как ведешь себя. Чтобы я ни делала, в итоге выяснялось, что ты делаешь лучше. По мнению матери, и в университет поступила лучше, и на бюджет, и специальность лучше, и молодой человек замечательный, не то что у меня, бездельник. Устроилась в хорошую компанию, работаешь, на шее не сидишь, помогаешь семье, трудолюбивая, замуж собираешься скоро, сама ремонтом квартиры занимаешься. Уверена, потом бы и дети твои были бы лучше моих, — Инна икнула
— Потрясающе, — сухо произношу я. А больше, собственно, мне говорить и не хочется ничего. Кому-то что-то доказывать? Объяснять? Пф. Тем более, Инна в таком состоянии, что услышит только себя.
— Пойдем, потанцуем? — предлагает Демид и не дожидаясь ответа, тянет меня вверх и в сторону танцпола. Как раз конкурс закончился и заиграла медленная композиция.
Согласна, лучше уйти, чем выслушивать дальше неадекватные претензии.
— Стоять!
Инна порывается меня схватить, но Громов ловко убирает меня с траектории движения женской руки. Поймав только воздух, Инна машет руками, но равновесие не удерживает и снова падает. Заплакала, закричала, как ей больно.
Краем глаза замечаю, как в нашу сторону танком несется муж Инны с налитыми кровью глазами и воинственно сжатыми кулаками.
Демид снова отодвигает меня, на этот раз как можно дальше, попадаю в относительно безопасный круг танцующих. Сам же Громов встречает того мужчину. И это похоже на бой с быком. Муж Инны прет как таран, а Демид уклоняется. Тот еще и ревет, что его жену обидели, ударили, Инна подтверждающе громко и показательно плачет.
Вроде такой опасный момент, а я невольно залюбовалась шефом. Двигается и правда как тореадор, четко, плавно, уверенно, еще и в ритм музыке. Кажется таких расслабленным. Прибавить к этому статную фигуру в костюме. Да, мой босс везде хорош, хоть за рабочим столом, хоть с лопатой в поле и даже в суматошном конфликте с неадекватом.
В очередной раз извернувшись, Демид ловит мужчину за руку, заворачивает ее так, что тот сгибается пополам и вскрикивает от боли. Инна, забыв о своих травмах, тут же подскакивает, и хочет броситься на моего Идеала, но тут уже успеваю я, рванув вперед и… сделав ей подножку. А нечего на моего идеального шефа бросаться.
Инна падает плашмя. Тут же откуда ни возьмись, появляется тетя Элина, громко причитая, что я обидела “девочку”, какая я ужасная, кричит, смотрит обвиняюще, на нас все смотрят, оборачиваются. И в следующий же момент, рядом появляется папа, грубо берет тетю под локоть, ругают, говорит, чтобы перестали на свадьбе цирк устраивать, поднимает Инну, просит Демида помочь вывести мужа Инны на улицу.
— Я скоро вернусь, — кидает мне Громов, выводя все еще согнутого пополам агрессора вслед за моим папой, тетей и Инной.
Замечаю, как из зала, вслед за скандальными гостями выбегают и Кристина с мамой.
Да уж. Растерянно остаюсь стоять на танцполе. Нет, я тут больше не хочу праздновать. Ну его, этот торт. Сейчас заберу свой клатч, оставлю подарок молодоженам на столе и бегом к шефу. А то он там один с моей семейкой. Это небезопасно. О, и лучше сразу Артему позвонить, предупредить, что мы уходим, пусть будет наготове.
—
Медленно оборачиваюсь.
Глава 24
— Нет, конечно, иди ты знаешь куда? — фыркаю презрительно на Макса, а это именно он, женишок. Сама же делаю шаг к столу. Я тоже пойду. Не туда, конечно, куда Максима мысленно посылаю, но подальше отсюда.
Макс с силой хватает меня за руку, резко разворачивает и прижимает к себе. На мужском лице каменное выражение. Замахиваюсь свободной рукой. Как бы хотела ему врезать со всей силы, но не вышло, поймал вторую руку и завел за спину, туда, куда успел и первую отправить.
Со стороны, наверное, похоже на интимный медленный танец, но по факту, я готова убивать.
— Больной, — цежу я. — Я сейчас закричу и Иде… мой спутник скоро придет.
А Максиму, похоже, море по колено. Смотрите-ка зло глазами блестит. Набрался и плевать, что все гости смотрят, что невеста беременная сейчас придет. Позорище, козлина. Ненавижу.
— Кричи, — цедит Максим сквозь зубы. — Пускай Крис подает развод, если захочет, я не против. Правда, она не захочет. Крепко прицепилась, как пиявка.
— Что-то ты резко мнение поменял. У вас с Кристиной большая и чистая любовь. Сам же говорил.
Макс буравит меня долгим взглядом. Какой же Максим мерзкий. Подлый.
Что-то Демид там долго. Неужели проблемы?
— Скучал по тебе. Я сам идиот, знаю. Какая же ты красивая. Неужели ты спишь с тем уродом? Хочу его убить. А тебя просто… хочу.
Макс наклоняется, тянется к моим губам.
— Фу! Ты что делаешь? Целовать вздумал? Совсем мозги растерял? Урод тут только ты!
Отклоняю голову как можно дальше назад, чтобы избежать поцелуя. Извиваюсь. А он одной рукой теперь держит мои запястья, другой беззастенчиво лапает, задирает платье и, кажется, только удовольствие получает от происходящего.
— Пусти немедленно! — уже не ожидая от Максима какой-либо адекватности ору. — Тамада! Да кто-нибудь! Помогите!
— Давай уедем отсюда. Вместе, сейчас. Я знаю, ты все любишь меня, — бормочет Максим. Как завороженный, туманным взглядом смотрит на мои губы. — Знаешь, что я с тобой сделаю, как только останемся наедине?
Что именно он сделает, Максим не договорил, получив мощный удар в челюсть. Это не я сделала, хотя и примеривалась, чтобы лбом залепить. Это вернулся Демид. Ударил молча. Максим сразу отлетел, упал, схватился за лицо. Гости закричали, заохали, повскакивали.
На лице Демида играют желваки. Выражение глаз… страшное, словно он готов убивать. Громов делает шаг к жениху, но Максим живо начинает отползать. Хватаю Демида за руку.
— Стой, стой, не надо, — прошу я. Из глаз брызнули слезы, какое облегчение, что шеф здесь. Меня трясет. Больше боюсь за Демида. Еще полицию вызовут, или гости солидарные накинутся. Тут сейчас многим море по колено, а идеальный босс у меня только один. — Нечего об эту тварь руки марать. Пойдем отсюда.
Демид не сдвинулся с места, напряжен, сейчас как камень, я чувствую, что дико зол, и хочет еще кое-кому врезать, останавливают пока только мои мольбы. К нам как бы невзначай подходит фотограф. А к Максиму уже подтягиваются его друзья. Обстановка опасная.