Храм для бога
Шрифт:
– Свежий хутор? Не должно быть! Хутора, по слухам, располагались дальше на севере вдоль гор. Надо же, выскочка, всё продумал!
– Что будем делать, милорд?
– Попробуйте обойти. Одну группу с сильной защитой и под прикрытием магов к хутору. Может, там уже никого нет?
Но не получилось. Полсотни воинов, пущенных в обход, сразу же нарвались на засаду. Хорошо, предусмотрительный Валар пустил с этой группой одного мага. Поэтому в лесу убитыми потеряли всего троих воинов, как и пару у стен хутора.
– Хорошо, сотрите этот хутор с лица земли!
Огненные вихри и воздушные шары магов сделали свое дело. Через склянку хутор пылал. Маги воздуха даже сдерживали пламя, не давая ему перекинуться на лес. Усиленные дозоры постепенно прочесали лес вокруг хутора, но никого не нашли. Враг опять
Здесь было полегче. Слава Всевышнему, небольшой хутор окружали поля, и поэтому засад лучников опасаться не приходилось. На всякий случай, маги воздуха в нескольких местах снесли частокол, окружавший дома крестьян. Но в хуторе опять никого обнаружить не удалось.
– Шиктан проклятый! Опять никого нет! Но почему тогда они не сожгли свои дома?
– Наверное, надеются вернуться, милорд. Только это может обяснить странное поведение врага.
– Ну что же, так нам даже лучше. Ничего строить не надо. Времени еще много. Нам спешить некуда. Пускай бегут в Северную долину. Мы и туда придём!
*
Ратимир был очень рад, что милорд, наконец, вернулся из своей поездки. Успех от этого путешествия был впечатляющим. Ещё четыре немаленьких рода с очень богатыми землями, множество воинов, десятки одаренных, и главное, самые настоящие маги во главе с самим Великим Шаманом Патманом, могущественным стариком. Конечно, всё это хорошо, и только теперь до Ратимира стало доходить, что неспроста эти люди признали главенство милорда над собой. Это же, каким могуществом обладает Коста, если такие сильные маги кажутся слабыми по сравнению с ним. А ещё Лиллена со своими учениками! И новые приёмные дети милорда, от которых после чуда в храме Великий Шаман никак не может отвести своего взгляда. Если и они все Избранные, то каким же могуществом будет обладать Изнур после того, как эти маги войдут в полную силу? Даже представить страшно. А еще магическая школа во главе с опытным Великим Шаманом. Если только одна Лиллена за седмицу сумела разбудить Силы у дюжины одаренных, то, что же сделает Могущественный со своими вновь прибывшими учениками, которых даже больше дюжины! Шутка ли, уже сейчас в Изнуре около трех десятков магов и шаманов всех стихий и разной силы, а будет еще больше. Правда, многим предстоит ещё долго и долго, и со всем усердием упорно учиться, прежде чем они станут полноценными магами. Хотя, сумел же Васнар даже после столь короткого срока нанести немалый ущерб врагам в схватке на перевале! Жалко, что погиб, а так каким бы стал сильным магом! Честь и хвала ему! Так и сказал милорд на Малом Совете, и предложил как можно быстрее построить дом его семье и одарить всякими милостями, как и семьям других погибших воинов.
Уже после наступления темени прибыл Янтайк и сообщил, что в Центральной долине скоро вообще никого не останется. Очень много людей из Выселок, Карамана и из всех трех хуторов прибыли вместе с ним. С семьями, со скотиной, со скарбом. Большинство пока в пути. В долине только и остались сэр Сулим с дружиной, и сэр Норан с отрядом крестьян, которые продолжали прятать добро в укромных местах.
А люди и в следующий заход продолжали прибывать в Верестинор. После восхода светила ещё одна группа крестьян из Речного и Северного хуторов стала возводить временный лагерь недалеко от городских стен. Потом появились полсотни воинов-охотников из рода ягаров. Ближе к заходу вместе с третьей группой людей из Центральной долины прибыли гонцы и принесли весть о захвате войском барона Ассалима Салимбарского Выселок и о сожжении магами врага замка. Милорд, вырвавшийся из круга захвативших его забот, так и ничего не сказал на это, но Ратимир почуствовал, что он обозлился. Ещё его, как и Лиллену, опечалила весть о ранении ученика Илеменя, храбро вступившего в схватку с врагом.
Ещё бы, сожгли, можно сказать, твой дом, и остаться при этом равнодушным?
И, наконец, перед теменью самыми первыми прибыли почти две с половиной сотни воинов из рода горных орлов, во главе с самим вождём Тимсаром, в сопровождении военного вождя Паятара. Но еще более удивительным было то, что полторы сотни из них составляли охотники совершенно из других родов, а именно из родов больших и малых ястребов и черных грифов, населявших, как узнали изумленные верестинорцы, долину речки Дальней с озером Дальним, во главе с военными вождями родов Кутлугом, Акчаром и Якушем. Все эти воины сразу же пожелали дать клятву верности милорду, и при стечении огромной толпы людей со всего города состоялась торжественная церемония с красивой радугой, в которой принял участие и сам Великий Шаман. А потом состоялись песнопения и танцы, где милорд вместе со своей дочкой Чепчен показал совершенно удивительный и незнакомый танец, сразу же так понравившийся людям. Хотя, оказывается, они уже танцевали эту вальсу в стойбище белых чаянов. Было удивительно смотреть, как милорд с его крупной фигурой и хрупкая Чепчен кружились на ярко освещенной Храмовой площади. А потом и множество людей присоединились к ним. Жаль, что праздники имеют свойство так быстро заканчиваться. Ратимир и сам бы закружил в таком танце одну девушку, находящуюся, правда, очень далеко отсюда.
Люди остались вполне довольными таким праздником. Ведь после тяжкого труда всем хочется хотя бы немного отдохнуть, развлечься, наконец. А пока в Верестиноре, кроме храма, некуда пойти, который после чудес с Лилленой и милордом был все время полон. И люди выходили оттуда умиротворенные и полные самых прекрасных надежд. Правда, милорд и сам Ратимир, загруженные до отказа, так и не смогли посетить его.
Не успел наступить восход светила, как Ратимира, только недавно сомкнувшего глаза, подняли с постели. Оказывается, наконец, в Верестинор сумел дойти Норан вместе с парой десятков мужчин и десятком женщин во главе с Аямпи. Храбрые женщины остались в замке, помогая крестьянам и воинам. Потом они заботились о раненых, и самое главное, во многом из-за их помощи отряд мог донести до Верестинора обожженного Илеменя, хоть и остававшегося без сознания, но еще живого, который теперь лежал в одном из бараков, предназначенных для больных и раненых. Около него суетились знахарки из лекарской службы и сама Аямпи. Тут же примчались и милорд с Лилленой, тоже не выспавшиеся, но сильно встревоженные.
– Норан! Как хорошо, что ты, наконец, всё-таки дошел до Верестинора!
– милорд крепко обнял Норана. За ним и Ратимир прижал к своей широкой груди боевого товарища, вместе с которым выдержал атаку таласских воинов и у замка Сакен, и на реке Талассуир, и прошёл с юга на север. А Лиллена, осмелев, так вообще чмокнула его в щёку, и тут же залилась пунцовой краской.
– Да, всё со мной хорошо, милорд. Вот только Илемень никак не приходит в сознание.
– Немедленно пригласить Великого Шамана Патмана.
– Да тут я, Великий вождь, тут.
Парнишка тяжело, прерывисто дышал. Глаза его были закрыты. Все тело было обмотано полосками ткани прямо поверх обгорелых лохмотьев. От тела доносился тяжелый жженый и гнилой запах. Лиллена, увидев это, заплакала.
– Илемень, милый! Что же сделали с тобой враги! Милорд, Великий Шаман, он выживет? Можно спасти его?
– Ничего, главное, живой. Остальное поправимо! Спасем, моя девочка, спасем!
– Великий Шаман присел на тут же поданную ему лавку рядом с носилками мальчика, положил руки на оголенное плечо и застыл. Все молчали и ждали результата.
– Пока всё! Я напитал его немного жизненной силой. Много все равно нельзя. Главное, поддержать жизненные силы тела, а потом он сам начнет выздоравливать. Позже я осмотрю его ещё раз.
Мальчик задышал ровнее. Вроде даже лицо порозовело, но это было не очень и заметно в свете светильников.
– Кормите жидкими кашами и супом. Давайте пить, если захочет.
– Аямпи, спасибо! Я горжусь тобой. Ну что, возьмёшься за мой домик? А то в нём нет никакого порядка.
После возвращения милорда в Верестинор ему тут же была выделена полуземлянка, так как баронский дом недалеко от храма ещё не был готов.