Храм Миллионов Лет
Шрифт:
— Почему тебе надо уехать из Карнака?
— Меня ждет удивительное приключение, Моисей. Помнишь, мы разговаривали вместе с Аша, Амени и Сетау об истинной силе? Я был убежден, что только Фараон обладает этой силой. Она притягивала меня, как свет притягивает бабочку, и я бы сгорел от этого света, если бы отец не заставил меня жить. И даже когда я отдыхаю, я слышу: эта сила говорит во мне, приказывает мне строить.
— Какие у тебя планы?
— Они такие грандиозные, что я не осмеливаюсь о них говорить; я буду обдумывать их во время путешествия.
— Ты меня удивляешь.
— Почему?
— Я был уверен, что цари забывают своих друзей и беспокоятся лишь о своих придворных, да об интересах страны и власти.
— Ты плохо обо мне думал, Моисей.
— Ты изменился, Рамзес?
— Человек меняется, только если он хочет этого; для меня величие моей страны — постоянная и неизменяемая цель.
Глава 28
Сари, бывший наставник Рамзеса, не переставал сердиться. Его приставили руководителем к презренным строителям, его, того, кто воспитал царскую элиту! И к тому же этот Моисей, который постоянно угрожает ему, пользуясь своей непомерной физической силой! С каждым днем он все тяжелее переносил это унижение и насмешки. Он попытался подтолкнуть рабочих к бунту против Моисея, но популярность еврея была так велика, что его призывы оказались неуслышанными. Моисей к тому же лишь исполнитель. Нужно было низвергнуть того, кто обрек его на это несчастье и бесславие.
— Я разделяю твою ненависть, — говорила его супруга Долент, сестра Рамзеса, обиженная на своих братьев. — Но решение, которое ты предлагаешь, пугает меня.
— Чем мы рискуем?
— Я боюсь, дорогой.
— Ты забыта и уничтожена. Я должен нести эту омерзительную службу на стройке! Разве это может продолжаться?
— Я понимаю, Сари, я все понимаю… Но идти на то, чтобы…
— Ты будешь мне помогать, или я буду один?
— Я твоя жена.
Он помог ей подняться.
— Ты хорошо подумал?
— Я думаю об этом уже больше месяца.
— А если… нас разоблачат?
— Нет никакого риска.
— Как ты можешь быть так уверен?
— Я принял все меры предосторожности.
— Их будет достаточно?
— Я тебе обещаю.
— Может быть, можно обойтись без…
— Нет, Долент. Решайся.
— Идем.
Супружеская пара, очень скромно одетая, направилась к маленькой улочке, ведущей в бедный квартал Фив, где жило много иностранцев. Чувствуя себя не в своей тарелке, сестра Рамзеса шла, прижавшись к своему мужу.
— Мы не заблудились, Сари?
— Конечно, нет.
— Еще далеко?
— Через два дома.
Люди на улицах пристально смотрели на них, они были чужими в этом квартале. Но Сари упорно продвигался вперед, тогда как его жена все больше и больше дрожала.
— Вот мы и пришли.
Сари постучал в дверь темно-красного цвета, к которой был приколот мертвый скорпион. Пожилая женщина открыла дверь, супруги спустились по
— Он пришел, — сказала старуха. — Садитесь.
Долент не решилась сесть, настолько это место пугало ее. Черная магия была запрещена в Египте, но некоторые маги, не колеблясь, предлагали свои услуги за очень высокую цену.
Толстый и угодливый ливанец неторопливо приблизился к клиенту.
— Все готово, — заявил он, — это необходимо вам?
Сари высыпал в правую руку мага содержимое маленькой кожаной сумочки: это была бирюза невероятной чистоты.
— То, что вы купили, находится в гроте: рядом вы найдете отравленную иглу, с ее помощью вы напишете имя человека, которого хотите околдовать. Затем вы разобьете то, что вы купили, и этот человек заболеет.
Во время разговора с магом Долент закрывала свое лицо шалью. Как только они остались одни, она кинулась на колени и стала умолять своего мужа.
— Давай уйдем отсюда, это слишком ужасно!
— Немного смелости, уже почти все кончено.
— Рамзес — мой брат.
— Ты ошибаешься, он стал твоим худшим врагом. Нам нужно действовать смело и не упрекать себя. Мы ничем не рискуем, он не узнает, откуда пришла эта беда, и кто виновник.
— Может быть…
— Отступать уже некуда, Долент.
В глубине грота стояло что-то вроде жертвенника, покрытого странными знаками, изображающими ужасных животных, на глиняной табличке лежала тонкая и острая отравленная игла. Глиняная дощечка была выпачкана багровыми пятнами. Без сомнения, это были пятна змеиной крови, которые маг использовал для усиления силы заклятья.
Сари взял иглу и начал выводить иероглифы, обозначающие имя Рамзеса. Испуганная жена закрыла глаза от ужаса.
— Теперь твоя очередь, — сказал он.
— Нет, я не могу!
— Если заклятье не будет написано обоими супругами, оно не подействует.
— Я не хочу губить Рамзеса!
— Он не умрет, маг обещал мне. Просто болезнь помешает ему управлять страной. Шенар станет регентом; и мы вернемся в Мемфис.
— Я не могу…
Сари вложил отравленную иглу в правую руку своей жены и заставил ее сжать пальцы.
— Напиши его имя.
Так как рука ее дрожала, он помог ей. Неловкие иероглифы сложили имя Рамзеса.
Оставалось только разбить именную табличку.
Сари приготовился, Долент закрыла глаза, она не хотела быть свидетелем этого ужаса.
Несмотря на тщательные усилия разбить табличку, Сари никак не удавалось довести зловещее дело до конца. Табличка казалась словно гранитной.
Разозленный Сари схватил булыжник, который валялся на полу и попытался с его помощью уничтожить проклятую табличку, но единственное, что ему удалось — это надколоть ее.
— Я ничего не понимаю… Эта табличка такая тонкая!
— Рамзес под защитой богов! — вскрикнула Долент. — Никто не может навредить ему, даже маги! Уйдем, уйдем скорее!