Храм украденных лиц
Шрифт:
Витька отправился по адресу.
— Нет, нет. Спасибо, — запротестовал майор. Ему не хотелось напрягать старушку.
— Не возражайте. Мне это нетрудно. — Она поднялась с кресла и подошла к серванту. Достала оттуда чашки. Сразу было видно, что фарфор тоже старинный. Как и все в этой комнате.
— Чай английский. Настоящий, — подчеркнула она. — Моя двоюродная племянница Жанна работает в Лондоне и присылает мне через своих знакомых маленькие подарки.
— Спасибо.
Появился Витька с чайником в руках.
— Подставку для чайника прихватить,
В промозглый день горячий чай был кстати. Тем более что Губарев толком и не позавтракал. На кухне спозаранку хозяйничала соседка, и толкаться с ней рядом у Губарева не было никакого желания. Он заметил, что если он с утра «встретил» Марью Степановну или Васильевну (она уже и не помнила, как ее отчество), то дела в этот день у него пойдут плохо. Видимо, соседка обладала некоторыми паранормальными способностями. В простонародье таких называют «ведьма старая». А так как Губарев очень хотел, чтобы сегодняшний день был удачным, то он, услышав голос соседки, нырнул обратно в свою комнату. И вышел оттуда только тогда, когда старая грымза заперлась в своей комнате. Но времени было уже много, и поэтому майор только успел схватить из холодильника бутерброд с колбасой. И слопал его на ходу в два счета. Вот и весь завтрак.
— Я думаю, вы не откажетесь от печенья с шоколадом. Настоящее английское качество.
Печенье таяло во рту. Чай тоже был восхитителен.
— Позвольте узнать, что все-таки произошло? — поинтересовалась Амалия Федоровна.
— Я не могу пока сказать вам этого. Попозже.
— Понимаю.
— Лида сейчас дома?
— Не знаю. Можно позвонить?
— Позвоните, пожалуйста. Телефон стоял на изящной тумбочке в углу. Амалия Федоровна позвонила.
— Никто не отвечает. Наверное, Лида на занятиях.
— Когда она обычно приходит после них?
— Где-то в два-три. Иногда раньше.
— Тетя часто навещает ее?
— Нет. Редко.
Амалия Федоровна оказалась гостеприимной хозяйкой. Она рассказывала о своей жизни и подливала им чай.
Через полчаса Губарев выразительно посмотрел на Витьку и незаметно кивнул головой: мол, пора уходить. Но тот сделал вид, что не замечает эти знаки. Кроме печенья с шоколадом, Амалия Федоровна поставила на стол еще апельсиновый джем, вишневый рулет. Так что оторваться от всех этих вкусностей было практически невозможно. Губарев его хорошо понимал. Он и сам пил уже третью чашку чая.
— Нет. Все. Огромное спасибо, но уже больше никак. Вы нас просто перекормили, — сказал наконец майор.
— На здоровье. Губарев встал.
— Мы уходим. — Он дернул Витьку за рукав.
— Сейчас, — откликнулся он с набитым ртом. Поэтому получилось «фесяс». Витька энергично задвигал челюстями. Потом встал и сделал последние глотательные движения. — Все. Спасибо! Все было очень вкусно.
— Пожалуйста.
В коридоре Губарев предупредил Амалию Федоровну:
— Не
— Хорошо.
На улице Витька недовольно проворчал:
— Какая вас муха укусила? Могли бы еще посидеть немного.
— Нет.
— Почему?
— Потому. Теперь мы должны дождаться Исакову и поговорить с ней.
— Сидели бы спокойно у Амалии Федоровны и ждали бы ее.
— Нет. Так не годится. Мы должны застать ее врасплох. Она может прийти домой и запереться. Никому не открывать.
— И где мы будем ждать ее?
Губарев окинул взглядом двор. Между двух машин сиротливо белела скамейка. Это был удобный наблюдательный пункт.
— Вот там, — показал он рукой.
— Какой холод! Б-рр.
— Уже согрелись. Теперь пора и поработать. Витька недовольно передернул плечами.
— Знал бы — оделся потеплее. Они зашли за скамейку и принялись ждать.
— Я был прав. Лазарева сделала племяннице пластическую операцию. А потом между девушкой и Лактионовым закрутился роман. Судя по всему, Лазарева сознательно готовила племянницу к этому. Уроки манер, танцы, — сказал майор.
— Для чего?
— Для того, чтобы Лактионов попал в ее сети.
— А ей-то, по большому счету, какой в этом смысл? Это же племянница стала его любовницей. Не она.
— Хотела прибрать Лактионова к рукам посредством своей Лиды. Для чего? Я еще в этом до конца не разобрался. Но обязательно разберусь, — пообещал Губарев. — Какая тут Лазаревой выгода… Сейчас у нас задача номер один — дождаться племянницы и переговорить с ней. Потом обратимся к Лазаревой.
— А если Исакова не придет?
— Куда же она денется?
— Задержится с подругами. Пойдет в кафе. В кино. По магазинам.
— Ты же слышал: живет она замкнуто.
— Просто к ней сюда никто не ходит. А на стороне Исакова, может, отрывается на полную катушку.
Губарев покачал головой:
— Не думаю. Она находилась под сильным влиянием тетки. И задачей племянницы было — заполучить Лактионова.
— Вы полагаете, Лазаревой хотелось, чтобы он женился на ней?
— Еще бы! Современные девушки зря времени не теряют. Тратят его только на объекты, достойные их внимания. Ты же сам слышал: ей хотелось красивой жизни. Квартира, загородный особняк, машина. Я думаю, что она видела Лактионова в качестве своего мужа. Не меньше.
Я считаю… — О чем он считает, Витька сказать не успел. Губарев схватил его за руку: — Вот она! Смотри!
Маленькая решительная фигурка в ярко-розовом пальто. В белых сапогах и белом берете. На боку — розовая сумочка. Длинные светлые волосы, отливающие золотистым блеском. Карамельная девочка. Куколка. Барби.
— Пошли.
Она шла быстрыми шагами, и они с трудом догнали ее у самого подъезда.
— Извините, вы Исакова Лидия Валентиновна?
Она подняла на них глаза, обрамленные длиннющими накрашенными ресницами, и в них майор увидел страх. Ошибиться здесь он не мог. В ее глазах плескались десятибалльные волны страха.