Храм
Шрифт:
Ван Левен улыбнулся ему:
— Если я тебе скажу, мне потом придется тебя убить.
— Договорились, давай.
На эти слова Ван Левен ухмыльнулся. Потом он сказал:
— В вооруженных силах по всему миру использовать машины типа хаммера и вездеходы в качестве передвижных тюрем — стандартная практика. Ты запираешь узников в машине, а потом блокируешь ее.
— Но ведь США являются ведущим поставщиком такого транспорта по всему миру, Хаммеры, например, производятся компанией AM Дженерал в Южном Бенде в Индиане.
— Дело в том, что — а это как раз
Ван Левен улыбнулся и отправился к остальным. Рейс поспешил за ним.
Рейс и Ван Левен присоединились к остальным у крепости.
Подойдя к ним, они увидели, как Фрэнк Нэш допрашивает одного из обезоруженных немецких десантников, того самого, который назвал себя, как Рейс слышал из машины, Марком Графом, лейтенантом воздушно-десантных войск.
— Так вы здесь тоже ради идола? — спросил Нэш.
Граф покачал головой:
— Я не знаю деталей, — сказал он по-английски. — Я всего лишь лейтенант. У меня нет права на информацию о полном масштабе операции.
Он кивнул на другого немца, дюжего мужчину в джинсах и с кобурой:
— Я думаю, вам лучше спросить моего коллегу здесь, мистера Карла Шредера. Мистер Шредер — специальный агент ФУР. Бундесвер работает вместе с ФУР в этой миссии.
— ФУР? — спросил Нэш озадаченно.
Рейс понял, о чем он думал.
ФУР был немецким аналогом ФБР. Его репутация была легендарной. Часто его называли лучшим федеральным бюро расследований в мире. И все же, это в сущности были полицейские силы, что и смутило Нэша. Им незачем было искать какого-то идола в Перу.
— Что нужно ФУР от потерянного инкского идола? — спросил Нэш Шредера.
Шредер на минуту задумался, словно размышляя о том, как много он может рассказать Нэшу. Потом он вздохнул — как будто все это имеет значение после вчерашней резни.
— Это не то, что вы думаете, — сказал он.
— Что вы имеете в виду?
— Мы не хотим заполучить идола ради оружия, — просто сказал Шредер. — На самом деле, может быть вопреки тому, что вы думаете, у моей страны нет «Сверхновой».
— Тогда зачем же он вам нужен?
— Это очень просто, — ответил Шредер. — Мы хотим заполучить его прежде, чем это сделают другие.
— Кто? — спросил Нэш.
— Те же люди, которые несут ответственность за жестокое нападение на монахов в Пиренеях, — ответил Шредер. — Те же, кто похитил и убил академика Альберта Мюллера, после того, как он опубликовал статью о кратере в Перу в конце прошлого года.
— Кто же они?
— Террористическая организация, которая называет себя Schutzstaffel Totenkopfverbande — Отряд Смерти СС. Они назвали себя в честь самого жестокого подразделения гитлеровского СС, офицеры которого управляли концлагерями во время Второй мировой войны. Еще
— Штурмовиками? — повторила Лорен.
— Это элитное военизированное формирование, состоящее из немецких эмигрантов. Они базируются в укрепленном нацистском убежище в Чили, которое называется Колония Алемания. Организация была создана в конце Второй мировой войны лейтенантом по имени Одило Эрхардт, который раньше служил в Аушвице.
— По словам людей, выживших в Аушвице, Эрхардт был психопатом, этаким быком, который получал удовольствие, убивая людей. Видимо, он полюбился Рудольфу Хоссу, коменданту Аушвица, и в последние годы войны, тот всячески покровительствовал Эрхардту. В двадцать два года Эрхардта повысили в звании до Obersturmfuhrer SS, то есть лейтенанта. После этого, стоило Хоссу показать на тебя пальцем, через секунду ствол Р-38 Эрхардта утыкался тебе в грудь.
Рейс сглотнул.
Шредер продолжал:
— В соответствии с некоторыми сохранившимися документами Эрхардту сейчас должно быть семьдесят девять лет. Но в организации штурмовиков его слово закон. Он там носит высшее звание СС, Oberstgrappenfuhrer, генерал.
— Штурмовики — на редкость отвратительное объединение, — сказал Шредер. — Они пропагандируют заключение в тюрьму и казнь всех негров и евреев, разрушение демократического строя по всему миру и, что самое важное, восстановление нацистского режима в объединенной Германии, и воцарение высшей расы, Herrenvolk, в качестве правящей элиты на земле.
— Реставрация нацистского режима в Германии? Воцарение высшей расы в качестве правящей элиты на земле? — с недоверием повторил Коупленд.
— Подожди-ка, — сказал Рейс. — Вы говорите о нацистах. В девяностых.
— Да, — сказал Шредер. — Нацисты. Современные нацисты. Фрэнк Нэш сказал: «Колония Алемания уже давно считается этаким безопасным раем для бывших нацистских офицеров. В шестидесятых там провел некоторое время Эйслер. И Эйхман тоже».
Шредер кивнул.
— Колония Алемания — это пастбища, озера и домики в баварском стиле, окруженные заборами с колючей проволокой и сторожевыми вышками, патрулируемых вооруженной охраной с доберман-пинчерами двадцать четыре часа в сутки. Говорили, что во время режима Пиночета, в обмен на защиту правительства, Эрхардт согласился предоставить Колонию Алеманию диктатуре в качестве неофициального места пыток. Туда отправляли — «без вести пропавших». А под защитой военного режима Эрхардт и его нацистская колония оставались недоступными для иностранных агентств типа ФУР.
— Ну ладно, — сказал Нэш, — как они появляются в нашем уравнении?
— Видите ли, герр Нэш, в этом вся проблема, — сказал Шредер. — «Сверхновая» теперь у штурмовиков.
— "Сверхновая" у штурмовиков? — опустившимся голосом повторил Нэш.
— Да.
— О Боже...
— Герр Нэш, пожалуйста. Вы должны понять. За двадцать лет своей анти-террористической работы я никогда не встречал ничего похожего на штурмовиков. Они хорошо финансируемы, хорошо организованны, соблюдают строгую иерархию и абсолютно безжалостны.