Храни меня на вираже
Шрифт:
– Да я просто счастлив, что вы у меня появились! И по правде говоря, это я на твою голову свалился.
Настя вдруг подумала, что если бы она была кошкой, то сейчас непременно бы замурчала, до того ей было уютно и покойно.
– Придётся тебе, Крылова, за меня замуж выйти, – безапелляционно заявил Кирилл. – Во-первых, я тебя соблазнил и, как честный офицер, пусть даже офицер запаса, просто обязан на тебе жениться. Во-вторых, ребёнку обещал, а это святое! А в-третьих, что тебе говорить, ты и сама всё чувствуешь.
Сердце
– И ты, Мезенов, нисколько не сомневаешься, что я скажу «да»?!
– Нисколько! – самоуверенно заявил Кирилл.
– И правильно делаешь!
Растрогавшись, она обвила руками его талию и спряталась на его груди, чтобы он не видел её счастливых слёз. Но он повернул Настино лицо к себе, с улыбкой посмотрел на неё и, наклонившись, нежно поцеловал.
Следующим шагом был разговор с матерью Анастасии.
– Кирюш, может, не надо, а?! Просто у нас с мамой очень натянутые отношения, – заупрямилась будущая невеста перед дверью в подъезд.
– Душа моя, я с противником договаривался, – хмыкнул Кирилл. – Что я, с будущей тёщей общий язык не найду?!
Лидия Гавриловна визиту дочери удивилась, но за порог пустила. То, что её дочь выходит замуж, повергло её в приятное изумление.
– Ну наконец-то! А Люську куда?
– А Людмилу я удочерю, – отрезал Кирилл. – И это не обсуждается.
– Дело ваше, – поджала губы будущая тёща и ковырнула ложечкой кусок торта.
Подперев щёку, Настя смотрела на полковника влюблённым взглядом.
– Где же вы познакомились? – спросила Лидия Гавриловна, прихлёбывая чай.
– В парке, – пожала плечами Настя.
– В парке?! – брови Настиной матери поползли вверх. – И что делал Кирилл Валерьевич в парке?
– Он… Он уток кормил!
Кирилл поперхнулся, но тут же закивал головой.
Свадьба была непышная и нешумная. Настя вообще хотела расписаться по-тихому, но Мезенов настоял на красивом торжестве для неё и для Люськи. День они гуляли в кафе, потом, оставив дочку со своей матерью, Кирилл увёз новобрачную на неделю в охотничий домик у озера.
Это была просто сказка! И листопад, разноцветье листьев, дрожащих на воде. Тихий плеск рыбы совсем рядом с лодкой, огромное звёздное небо над головой. Гудение огня в печи и тени на стене от их сплетённых тел…
* * *
Сегодня ночью они сломали кровать. В самый ответственный момент она не выдержала, матрас накренился, и они скатились к батарее. Настя сначала ничего не поняла, а затем стала хохотать.
– Тише, ребёнка разбудишь! – цыкнул на жену Кирилл, сам едва сдерживая смех. – Вот подушка, смейся в неё.
Он встал, чтобы оценить размеры катастрофы. Настя тоже поднялась и теперь стояла рядом, замотанная в одеяло, словно в кокон.
– М-да… Где ты её купила? В «Икее»?
– Ага. Но похоже, шведы
– Завтра инструмент достану, починю. Сейчас не буду: утром рано вставать – тебе в редакцию, а мне на работу к восьми.
– Ой, а как же мы спать будем? – жалобно протянула Настя.
– Придумаем что-нибудь.
Кирилл подошёл к книжному шкафу, достал стопку книг и нырнул под кровать. То же самое он проделал со второй стопкой.
– Надеюсь, классики нас простят, – подмигнул Кирилл.
– Книги всегда были опорой человечества, – с иронией согласилась она.
Через пять минут всё было готово.
– Можете залезать, леди!
Настя осторожно прилегла подальше от аварийного края и, расположившись уютно на плече Кирилла, прошептала:
– Доброй ночи, мой герой.
Глаза её уже слипались, она почти провалилась в сон, как вдруг почувствовала, как жаркие губы нежно касаются её шеи и опускаются всё ниже…
– Отставить, товарищ полковник! – сквозь сон пробормотала она. – Лежите смирно.
– С тобой невозможно лежать смирно, – пожаловался Кирилл. – У тебя ж тело как улика!..
– Тренируйте волю, Кирилл Валерьевич! Или вас в вашем спецназе не учили?
– Учили, – вздохнул тот и повернулся к жене спиной.
Ближе к утру Настя проснулась. Сильно хотелось пить. Она осторожно убрала руку мужа, вылезла из постели и отправилась на кухню. По дороге, заметив свет из детской, она толкнула дверь и вошла. Девочка сидела на кровати и задумчиво теребила ухо медведя, подаренного ещё мамой, – её главного «поверенного». Настя села рядом с дочкой и обняла её.
– Что не спишь, котёнок?
– Не хочется.
Глаза её, обычно живые и весёлые, сейчас были грустными и потерянными.
– Настя, а ты знала моего родного папу? – вдруг спросила она. – Папа Кирилл ведь мне не родной. Ребята в классе знают, что вы меня удочерили.
«Кому это надо?! Какая тварь разболтала? – поморщилась Настя. – У нас же у всех одна фамилия! И в свидетельстве о рождении чёрным по белому теперь написано: Людмила Кирилловна Мезенова».
Как и обещал Кирилл, девочку он удочерил. Единственное, Люськой её больше не называли.
– Доча, а ну иди сюда, – как-то позвал её Кирилл. – Ты и сама у меня красавица, и имя у тебя красивое – Людмила! Давай мы имя Люся оставим пуделькам и болонкам. А тебя будем звать Людой, Людмилой или Милой. Идёт?
– Идёт! – тут же согласилась девчушка.
– Ну а дома буду звать тебя как прежде – зайкой. Согласна?
– А мама Настя меня котиком зовёт, – доверительно поделилась она секретом.
– То мама, а то я! – важно произнёс Кирилл. – Или ты на зайку не согласна?
– Согласна! – обрадовалась «зайка» и залезла к отцу на колени.