Хранилище
Шрифт:
Остановившись, Билл выпрыгнул из машины. Его едва не остановил тот же самый полицейский, но тут к нему на помощь подоспел Бен.
— Это мой корреспондент! — закричал редактор газеты. — Он со мной!
Кивнув, полицейский махнул рукой, и Билл поспешил следом за своим другом между полицейскими и санитарными машинами.
К тому месту, где лежал городской совет.
Он сам не смог бы сказать, что ожидал увидеть, — но определенно только не это. Не было ни крови, ни пистолетов, ни вообще какого-либо оружия, а только обнаженные тела мэра и остальных членов городского
Впервые за долгое время Билл вспомнил оленя, животных, туриста.
Он посмотрел на Бена.
— Самоубийство?
Редактор газеты пожал плечами.
— А что это еще может быть? Полагаю, таблетки. Яд. Однако точно можно будет сказать только после вскрытия.
— Не думаю, что это были таблетки, — покачал головой Билл. — Не думаю, что это был яд.
— А что еще это могло быть?
Билл поежился.
— Не знаю.
В вечернем выпуске новостей был репортаж о Ньюмене Кинге и его растущей империи. Упоминалось о череде инцидентов со стрельбой, случившихся в «Хранилищах» по всей стране, однако в целом дух репортажа был благожелательный, и Кинг изображался не спятившим маньяком, а крепко стоящим на ногах миллионером, самостоятельно сколотившим свое состояние.
Точнее, миллиардером.
Конкретные цифры не озвучивались.
Кинг не согласился дать интервью, но он позволил операторам телеканала сопровождать его на протяжении всего «обычного рабочего дня». Корреспондент побывал с ним на заседаниях в «Черной башне», посетил с неожиданным визитом «Хранилище» в городке Баттлбраш, штат Техас, заехал на завод, выпускающий товары торговой марки «Хранилище», присутствовал на переговорах с производителем текстильной продукции.
Наконец после завершения рабочего дня Кинг отправился домой, однако операторам не разрешили проводить его, и последним кадром репортажа стало то, как Кинг садится в черный лимузин перед своей «Черной башней».
Радушно улыбнувшись в объектив телекамеры, Кинг помахал рукой.
— Боже, благослови Америку, — сказал он на прощание.
Глава 21
1
Закрыв глаза, Дорин Хастингс поднесла Мерили к груди. Малышка принялась радостно сосать молоко, и Дорин подумала, что испытывает сейчас совсем другие ощущения, чем тогда, когда это делает Клит. Разумеется, в одном случае это секс, а в другом — физиология, однако само действие одно и то же. Правда, теперь из соска вытекало молоко, кормящее ребенка, и почему-то это обстоятельство делало процесс более интимным, приносило больше радости, больше удовлетворения. По сравнению с этим секс казался чем-то несерьезным, и Дорин поняла, что ее отношения с Клитом, какими бы замечательными они ни были, никогда не будут иметь для нее такое значение, как ее отношения с ребенком.
Она никогда не будет близка с Клитом так, как она близка с Мерили.
Дорин открыла глаза. Было поздно, уже за полночь, и в больничной палате царила полная темнота. Даже в коридоре было темно; свет люминесцентных ламп был приглушен, чтобы не мешать спящим роженицам. Не было слышно
Снова закрыв глаза, Дорин улыбнулась — крошечные пальчики Мерили инстинктивно стиснули мягкую плоть груди.
— Миссис Хастингс, — произнес низкий мужской голос. — Палата 120.
Открыв глаза, Дорин перевела взгляд на дверь.
У нее перехватило дыхание.
В коридоре стояли пятеро мужчин, одетые во все черное. Их бледные равнодушные лица были лишены выражения.
Вместе с ними был мистер Уокер из «Хранилища».
Улыбнувшись, он прошел в палату и щелкнул выключателем у двери. Зажегшиеся под потолком лампы практически не осветили фигуры, проследовавшие за директором отдела обслуживания клиентов к койке Дорин. Их облачение по-прежнему оставалось чернее ночи, а кожа была белой, словно обсыпанная мукой. Мистер Уокер продолжал улыбаться, однако было в его улыбке нечто такое, что заставило Дорин нажать кнопку у изголовья кровати, вызывая медсестру.
Она крепче прижала к груди Мерили.
— Это ваша малышка? — спросил директор отдела обслуживания клиентов. Он остановился у койки, а его одетая в черное свита выстроилась за ним полукругом.
Продолжая лихорадочно нажимать одной рукой на кнопку экстренного вызова, другой Дорин обхватила Мерили.
Пальцы мистера Уокера, сильные и холодные, оторвали ее руку от кнопки.
— Никто не придет, — сказал он. — В больнице знают о том, что мы здесь.
— В чем дело?
Дорин обвела взглядом круг фигур в черном, но увидела только безучастные выражения на белых как снег лицах.
— Несколько месяцев назад вы с мужем приобрели в «Хранилище» микроволновую печь, воспользовавшись нашим в высшей степени великодушным планом рассрочки платежа. Печь вы взяли, но пропустили две последние ежемесячные выплаты.
— Клит потерял работу! — дрогнувшим голосом произнесла Дорин. — У нас должен был вот-вот родиться ребенок…
— Мы забираем вашего ребенка.
Сердце Дорин заколотилось так сильно, словно хотело вырваться из грудной клетки. Внезапно ей стало трудно дышать.
— Ребенок принадлежит нам.
Наконец Дорин нашла в себе силы сделать вдох.
— Нет, — выдавила она.
— Да, — неумолимым тоном произнес мистер Уокер.
— Нет! — воскликнула Дорин. Она перешла на крик: — Нет!
— Это было частью соглашения. Вы его подписали. — Мистер Уокер достал откуда-то сзади текст договора и указал набранный мелким шрифтом абзац в середине страницы. — «В том случае если покупатель просрочил выплату, — прочитал он вслух, — “Хранилище” забирает его первенца в счет погашения невыплаченной…»
— Нет!
Дорин попыталась подняться, но мужчины в черном, окружавшие со всех сторон кровать, внезапно схватили ее за руки, придавили ноги.
Мистер Уокер, наклонившись, забрал у нее малышку.
— Помогите! — закричала Дорин, стараясь вырваться. — У меня отнимают ребенка! У меня крадут ребенка! Сестра! Сестра!
— Вы приняли на себя юридические обязательства, — невозмутимо продолжал мистер Уокер. — Ни одна медсестра ничем не сможет вам помочь.
Он передал младенца одному из своих бледных спутников.