Хранитель Ардена
Шрифт:
– Что происходит? – спросил Тристан, и тут из-за двери раздался истошный крик, от которого ему захотелось умереть на месте.
– Анна… она… у нее начались роды…
– Но ведь еще рано! Почему? – Уилл понуро опустил голову, и Тристана вдруг осенило. Он схватил его за грудки и с силой припечатал к стене. – Ты рассказал ей? Чертов идиот! Как ты мог?
– Я ничего ей не рассказывал! – Уилл высвободился из хватки брата и устало провел руками по вьющимся светлым волосам. – Она тайком вытащила записку из моего сюртука и прочла
Тристан тяжело вздохнул и отошел к окну. Услышав очередной жалобный крик Анны, он начал молиться.
Впервые за всю жизнь.
Глава 7
Октябрь, 1135 г. со дня Разделения
Тристану казалось, что даже на поле боя солдаты не испытывали столько волнения и страха, сколько пережил он, в течение нескольких часов слушая беспрестанные крики и плач Джоанны. Весть о кончине Рэндалла отошла на второй план. Его ничто больше не волновало, кроме страданий любимой.
Слуги притащили в коридор два кресла, чтобы они с Уиллом могли сесть, но оба продолжали мерить шагами расстояние от двери Анны до лестницы.
Когда из комнаты донесся очередной душераздирающий крик, Уилл всхлипнул и, прислонившись лбом к стене, начал бить по ней кулаком.
– Чего ты здесь сопли распускаешь? – раздраженно рявкнул Тристан. – Иди к ней и будь рядом!
– Не положено ведь… По обычаям, мужчине нельзя присутствовать при родах жены…
Желание избить младшего брата с каждым проведенном в замке часом становилось все сильнее. Тристан поднялся с места и схватил Уилла за шкирку, потащив его к двери.
– Плевать бы я хотел на обычаи, если бы моя жена мучилась из-за родов. Ты нужен ей там. И не смей ныть при ней! – Тристан распахнул дверь и насильно затолкал в покои Уилла.
Он хотел увидеть Анну хотя бы на секунду, но ему помешала ширма, загораживающая кровать. Тристан закрыл дверь и устало привалился к стене. Выпитое вино и бурная ночь без сна давали о себе знать, и он с трудом терпел ужасную головную боль и тошноту. Крики Анны становились все громче и болезненнее, и ему казалось, что прошла целая вечность, прежде чем комнату огласил детский плач.
«Все закончилось, – с облегчением подумал Тристан. – Ее мучения закончились».
Спустя несколько минут из покоев вышел взъерошенный Уилл. Его лицо было бледнее полотна, а взгляд такой напуганный, будто на его глазах только что расчленили живого человека.
– Как леди Джоанна? – нетерпеливо спросил Тристан.
– Там… так много крови… и запах, и ребенок… – Уилл нес какую-то несвязную чушь, и Тристан тихо выругался.
«Много крови – это ведь нормально при родах?» – мысленно задался он вопросом, когда из покоев вышла повитуха с белым свертком в руках.
– Поздравляю с рождением наследника, Ваше Высочество! – тихо сказала
Тристан только сейчас осознал, что даже не поинтересовался у брата, кто родился.
Значит, мальчик.
– Как себя чувствует леди Джоанна? – спросил он повитуху таким равнодушным тоном, словно вел беседу о погоде.
Женщина бросила на него напряженный взгляд. Ее передник был весь в крови, как будто она не роды принимала, а резала скот, и у Тристана появилось нехорошее предчувствие.
– Она хочет поговорить с вами наедине, Ваше Высочество.
– Со мной? – удивленно переспросил Тристан, чувствуя на себе взгляд Уилла.
– Да, с Вами, принц Тристан.
Тристан с колотящимся от волнения сердцем переступил через порог комнаты, и в нос ударил едкий запах пота и крови. Каждый шаг отдавался в груди свинцовой тяжестью. Когда он обошел ширму, его горло сдавил спазм.
Анна лежала на постели, укрытая чистым одеялом. Ее живот стал непривычно плоским, а ее лицо… Она выглядела как восковая кукла с зеленовато-желтой кожей и почти белыми губами, искусанными в кровь.
– Анна, – с болью прошептал он.
– Тристан… – Ее голос был слабее шелеста листвы.
Он на негнущихся ногах подошел к ней и отодвинул одеяло, чтобы сесть на кровать. Но то, что открылось его взору, повергло Тристана в ужас.
Вся простыня была испачкана кровью.
У него ушло несколько секунд, чтобы совладать с эмоциями и не показывать Анне страха за нее. Он осторожно присел на край кровати, стараясь не потревожить ее.
– Как ты себя чувствуешь? Без огромного живота ты выглядишь гораздо лучше, – сказал он в привычной язвительной манере, давясь собственным слезами.
– Чувствую… облегчение… – с трудом проговорила Анна.
– Я рад, что все закончилось. Ты родила настоящего воина, повитуха вынесла Уиллу такой огромный сверток. Я подумал, что там теленок, а не человеческий младенец.
Тристан сжал ледяную ладонь Анны, и она едва ощутимо стиснула его руку в ответ. Ему хотелось рыдать от осознания происходящего, но он отказывался в это верить. Чувствовал, как отчаяние и обреченность заполняют все пространство комнаты, лишая его кислорода.
– Ты был прав тогда…
– Насчет чего?
– Помнишь, ты говорил… – Анна тяжело сглотнула и закрыла глаза. Ее веки были воспаленными и красными. – Говорил, что я забуду про все муки, когда рожу ребенка и обязательно его полюблю. Так и случилось.
– Ну вот видишь, а ты переживала, что будешь ужасной матерью.
Ее губы тронула еле заметная улыбка.
– Он такой хорошенький.
Тристан отвернулся к окну, чтобы собрать остатки воли и самообладания и не расклеиться перед Анной.
– Это все потому, что он похож на тебя, – без тени стыда соврал Тристан. – Будь он похож на моего братца, был бы отвратительным, вечно плачущим, капризным младенцем.